Служитель Велаты – слеза в сердце. У служительницы Зойден Скромной на знаке было сердце, расколотое сверху вниз. Слуга Коэни Милосердного имел поверх сердца треугольник основанием вверх.
Еще никогда на его памяти к отцу не приходили служители всех Семи богов одновременно. Да еще издалека. Рут обратился в слух.
– Мы решились на небывалое, – резко сказал служитель со знаком Велаты Сострадающей. – Мы пришли умолять вас, герцог, ваше сиятельство…
– Что есть мои титулы перед лицом Семи богов? – Герцог еще ниже склонил голову. – Называйте меня Франц. Великая честь, если так меня назовут люди, с которыми говорят сами боги.
– Боги говорят мало, но много слушают, – вступила в разговор невысокая женщина с сердитым лицом – служительница Зойден Скромной. – Я уверена, герцог, что богиня оценит вашу скромность. Но все же мы будем именовать вас герцогом, чтобы явить ей и нашу скромность.
– Да будет так, – торопливо вмешался служитель Сострадающей. – А теперь, может, поговорим о событиях в Майлоке? Все началось с двух мертвецов, которые вернулись домой после похорон, герцог. Мы их похоронили заново и вновь освятили могилы камнем и ветвью. Но на следующую ночь они восстали опять. А вместе с ними поднялись семь похороненных в тот день и девять похороненных за день до этого. Каждую ночь мертвых поднималось все больше. Через декаду люди устали закапывать заново трупы и начали их жечь. Мы надеялись, что несчастные наконец обретут упокоение – но увы, они вернулись в обличье призраков. С ними пришли свежие мертвецы и скелеты. Нам не оставалось ничего другого, как жечь всех, кто мог гореть.
– Весьма разумное решение, – пробормотал герцог Франц. – По крайней мере, вы избавили город от заразы. И от вони.
– Это так. Хоть что-то нам удалось, – согласился с некоторым облегчением служитель Велаты. И добавил после короткой паузы: – Герцог, беда не только в том, что призраков становится все больше.
– Мне всегда казалось, что призраки довольно безобидный народ, – заметил герцог. – Как-никак у них нет рук, чтобы творить зло, и ног, чтобы пинать упавших.
– Обычные призраки – да, безобидны. – Служитель Велаты вскинул голову. – Хотя при таком количестве… Если ночью в каждой комнате кто-нибудь толчется, светя в глаза, а на улице светло, как днем, от этих гнилушек, что летают туда-сюда…
– Брат, – резко оборвал его служитель Коэни Милосердного, – будь милосерден и пожалей этих несчастных, вместо того, чтобы обзывать их гнилушками.
– Или вспомни, что бессонная ночь – это всего лишь воздержание от сна, – поддержал его служитель Унхора Воздержанного. – А воздержание ведет к состраданию, к ипостаси твоей собственной богини.
– Это я помню, – огрызнулся служитель Велаты. – А вы лучше припомните, из какого места вышли некоторые из этих несчастных!
Служители Милосердного и Воздержанного