"Странно, – подумал он, – мать даже не придала значения, что я не встал. Ей на меня вообще плевать. Умру я – она и этого не заметит. Главное, чтоб кошка была жива и здорова. Вот из-за нее то она расстроится."
Теперь настала очередь Аристопана в поисках. Живя с матерью, он перенял эту же привычку: каждый день по несколько раз терять и искать необходимые вещи, и точно также причитать вслух: "Где мои носки", – озвучил он свои мысли, встав с кровати. Так как спросить было не у кого, он принялся шерстить, нервничая и скидывая все с кровати, поднимая все возле кровати и выгребая из под кровати, в поиске носок. Не найдя, он прошёлся по кухне, залу, заглянул в ванну и туалет. В итоге носки были найдены. Теперь дело за трусами. Они прошли ту же процедуру. После, футболка, затем штаны, телефон, очки, кепка.... Аристопан, найдя все свои вещи, включил, ещё не заблокированные ролики в видеохостинге, и сел пить чай.
Глава 2
Покинул дом Аристопан наполненный тяжёлыми мыслями, ещё более отягощавшими тем, что все изменения коснулись его разом: не было поэтапной смены обстоятельств. Его угнетало осознание того, что утром он употребил последнюю питательную смесь. Так как в колледж он не пошёл и не собирался больше туда идти, то понимал, что и смеси для него более не предвидится. Его немного пугали подобные мысли, но больше это чувство напоминало именно смятение, а не страх. Он знал, и верил в свои силы, что справится с обрушившимися на его плечи изменениями, поколебавшими даже само упоминание о стабильности, но желал бы как-то постепенно, что ли, внедрить эти перемены в жизнь, не нанося нежным чувствам резкого дискомфорта.
Но сила обстоятельств, как правило превосходит силу мысли, вопреки всем гуру, обещающим именно силой мысли корректировать отягощающие обстоятельства, закрыв глаза на действительность. Реальность предстала этим утром перед Аристопаном таковой, что отступать, по его разумению, было невозможно, а идти вперед страшно. Экая тяга к стабильности! Да на ней таки все и сходится: именно стабильность сбатовала все помыслы не только Аристопана, но и каждого, кто к ней стремится, а достигнув свято охраняет. Именно обманчивая стабильность побуждает жить человека в самых ужасных условиях без возможности сменить их, что не составит особого труда, на более лучшие, или даже на в разы превосходящие. Тут дело не в тягости груза, а в невозможности расставания со статусом стабильности. Моральный обман совести – больше никак это не назвать. Когда нутро делает ощупь окружающей обстановки, тогда подключается обратная сторона разума для убеждения колеблющегося в том, что коль стабильно, значит и нормально. Вот она ниша стабильности; вот он предел возможностей.
Переступив порог воздвигаемых обществом статусов, оставив его, как пройденный этап, враз, вмиг, в одно мгновение, просто решившись, а не приняв, поскольку на такой шаг именно необходимо решиться, что и является движком к действиям, а не ожидаемое