– Что это была за чертовщина? – гнев на омнифрейм ускорял без того стремительный шаг Крео к стволу десятиметрового дерева. – Я, по-моему, тебе приказал сидеть молча и записывать через нервные слои сетчатки все происходящее. Какой, к дьяволу, контекстуально несоответствующий гражданин Нового Дэ’Вона?
– Ты, и вправду, удивишься, если выслушаешь до конца мои наблюдения об этом человеке, – компьютер не понимал осуждающее предупреждение.
– Замолчи. Ты должен был со мной связываться только по вопросам, прямо или косвенно касающимся Френсиса Голта и Отправного Леса. Отбой.
– Крео… – голос Аполло растаял в радиоволновом небытие.
– Дуэ, ты меня слышишь, ответь, – теперь Спри сам добирался до капрала, поменявшись с ним ролями.
– Спри, это ты? Я уже связался с Бэей. Что, черт подери, там стряслось? Где мои люди? – на фоне резкого штурма вопросами, посыпавшимися из паникующего капрала, отчетливо себя выдавали звуки пребывания «Новых Фронтиров» в состоянии полета.
– Отвечу на все позже. Лети на наши координаты – нас теперь должно быть видно.
– Уже!
Крео Спри дошел до места привала, где раненный солдат с каждым последующим разом дышал все тяжелее и прерывистее. Ханаомэ Кид сидела возле зверя, ее ладонь покрывала грудь животного, под которой, видимо, порванные легкие были забиты хлынувшей в них кровью. Прогноз получался неутешительным – мохнатый воин, принадлежащий к семейству кошачьих, умирал на руках спасенной им женщины.
– Это же… лев, – Бэа не заметила, как Спри подошел к просвечиваемому восходящим светилом вязовому дереву. Слабые лучи, проникающие сквозь ласково шуршащую листву береста, приказали лицу Ханаомэ Кид зардеться. Девушка повела голову чуть в сторону, увидев выросшую на теле четырехлапого спасителя тень компаньона. – Они же вымерли, нам об этом вдалбливали со школьных времен.
Спри присел рядом с девушкой. Перед ним, действительно, лежал лев. Хищное млекопитающее считалось исчезнувшим видом: оно когда-то величественно вышагивало с неторопливостью помещика по своим владениям и безраздельно правило ареалами южных зон, которые теперь жили изолированной от Осевого Полиса жизнью. Но если страницы энциклопедий изображали зверя в причитающемся королевском могуществе – высокие полководческие плечи, мощные лапы, сильная челюсть, вонзающая длинные клыки в самую крупную добычу – то теперь от прежней статности почти не осталось и следа. Крео смотрел на тщедушную фигуру потерявшего трон властителя: высохшие ноги, остро выпирающие дуги ребер, необратимо линяющая шкура – все в этом обтянутом кожей до предскелетного состояния льве вызывало жалость. Только чудом уцелевшая грива с непреходящим высокомудрием во взоре, вечно устремленным за горизонт, куда-то в обещанные завтрашним днем блага, свидетельствовали о том, что не все регалии