– Люблю я космос! И апупеи тоже! – вздохнула Иришка и вдруг прищурилась. – Ой, а что это там пролетело над тополем? Слышишь, бумкнуло?
– Братья по разуму, не иначе! Сестра-то у тебя уже есть! – выразительно постучала по виску Ириска. – Очки бы надела! Это туча. Похоже, дождь собирается.
– Что ты всегда банальной реальностью всё портишь! – покачала головой Иришка. – Вот представь: в далёком-далёком космосе, там, где вечный холод и вакуум, бороздят просторы Вселенной космические крейсеры. Летают они ужас с какой скоростью, преодолевая расстояние от планеты к планете. И когда такой звёздный крейсер прошмыгивает над нашей землёй, только шлейф от прошмыгивания видят люди. Они думают, что это упала звезда и надо загадать желание!
– А звездей на небе много! – съехидничала Ириска. – Столько, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Только на клавиатуре настучать да мышкой понатыкать!
Иришка иронически скривила губы и пошла заваривать травяной сбор. Для прочистки чакр. И мозгов. С помощью Ириски это получилось гораздо быстрее. Чисто хоббит – туда и обратно! Попивая на качелях чай с подозрительно плавающими соцветиями, Иришка поглядывала в ночную тьму за гаражами в надежде выцепить гетерохромным зрением то, что там упало – ведь бумкнуло же! Она даже надела прихваченные из кухни мультифокальные очки, чтобы лучше видеть. Хотя сейчас больше бы пригодились инфракрасные – их она тоже прихватила, сунув в задний карман джинсов. Но Ириска сломала их (очки, не джинсы), неудачно опустившись на качели тем местом, на котором сидят. Почувствовав дискомфорт, она вытащила остатки покорёженных очков:
– А это что за фигня?
– Не фигня, а фиговина! – поправила Иришка хорошо поставленным учительским тоном.
– Цыц, грамотейша! Всё-то она знает! – буркнула Ириска.
– Будешь огрызаться, устрою практическую работу по великому и могучему! И будешь триста пятьдесят раз писать каллиграфическим почерком синонимы всякой фиговины: ахинея, пустяк, чепуха, чушь, дребедень, бредятина, хренотень, бред сивой кобылы, нелепость, вздор, бред собачий, чушь… тоже собачья (да, а почему не кошачья?), околесица, ерунда, абсурд, галиматья!
– Чья-чья мать, Гали? – уточнила Ириска. – Вот всегда знала, что у Гали в голове одна фигня!
А в это время из-за гаражей поднялось нечто расплывчатое, состоящее из непонятной субстанции. Оно некоторое время подёргалось в конвульсиях, вспыхивая изумрудно-бирюзовым, растянулось параллелепипедом и сжалось в тугой знак бесконечности. Подёрнувшись непроглядной мглой, мягко засветилось розовым, перетекая из колец в сферу и обретая форму человеческого силуэта.
– Ни фига себе фиговина! – присвистнула Ириска.
– Что за фигня? – озадаченно поправила оправу на переносице Иришка.
Силуэт оформился широкими плечами и мощным торсом, затянутыми в кожаную косуху. Всё остальное тоже имело кожано-заклёпочный вид, заканчиваясь тяжёлыми