Джек нажал красную кнопку и Витяй стал опускаться вниз. Вместе с тем, адская машина набирала обороты.
– И не пытайся раскачиваться, киса! – крикнул Джек сквозь нарастающий шум. Палец его лежал на регуляторе скорости. – Я все равно остановлю тебя! Мы будем вместеееее до концаааааа!
Последние слова он пропел дирижируя в воздухе свободной рукой.
– Псти… Псти мня… – прохрипел Витяй.
Джек приложил ладонь к уху.
– Что? Конечно, отпущу. Скоро поедешь домой. – Он наклонился, взял с пола пластиковый мешок и потряс им в воздухе. – Видишь, костюмчик уже готов.
А потом он засмеялся.
Нет, это нельзя было назвать смехом. Скорее он истерически закаркал, как гадкий сказочный гном. Не тот гном, про которых рассказывают детям. А настоящий, маленький гоблин, который питается заблудившимися в лесу туристами.
Замолкнув, Джек почесал волосы под кепкой, как какой-нибудь мальчишка, который сморозил глупость.
– Вот такие пироги.
Витяй очень хорошо понял, к чему всё идет. И он снова заплакал. Слёзы его падали вниз и исчезали в безжалостной, воющей на одной ноте, металлической пасти.
Лицо Джека оставалось спокойным. Пожалуй, оно было даже серьёзным, словно он слушал сейчас похоронный марш.
– Подпевай, детка, – сказал он и улыбнулся, – ему это нравится.
Витяй так и сделал.
Он завыл, как одержимый на сеансе экзорцизма, даже не представляя себе, что обладает одним из редчайших мужских голосов. А следом, большой палец ноги что-то обожгло. Пеньковый трос, на котором болтался Витяй, натянулся словно струна и… лопнул.
8
Он проснулся до того, как прозвенел будильник. И еще не открыв глаз почувствовал, что на лбу у него лежит чья-то ладонь.
– Сколько времени? – спросил он.
– Без трех минут семь.
Виктор ощупал себя под одеялом везде, где доставала рука. Для начала правую грудь, которая почему-то ныла и чесалась. Потом локти и коленнные чашечки. Рука, двинулась к паху, но остановилась лежа на бедре. И хотя было ясно, что все в порядке, он испытывал необъяснимый – вероятней всего связанный с ранним пробуждением – парализующий страх.
«Возможно», подумал Виктор, «он не проснулся сейчас в своей кровати, рядом с любимой женой, а наоборот, все это сон, начавшийся в тот самый миг, когда он сорвался в адскую молотилку…»
Он взял её руку и положил себе на глаза, словно она могла удержать его в этом спасительном сновидении.
– Сколько я спал?
Наташка усмехнулась. Помолчала секунду-другую и он догадался, что жена смотрит на часы. Потом наклонилась к нему, кончики волос кольнули щеку.
– Господин