Крупными взмахами мы совершаем великолепный заплыв знатоков живописи. Вокруг каждого из многоцветных замаскированных судов смеётся жидкое покрытие, умножающее кипящую радость отражений. Кто может приобрести по-акульи эту бесценную картину? Вокруг розовых кораблей разбегаются тысячи отражений цвета женской плоти, как будто тысяча купающихся и аплодирующих женщин. Вокруг кораблей пурпурного и жёлтого цвета расходятся отражения в форме окровавленных разбитых витражей, а иногда целый Реймсский собор погружается в воду. Солнце, уставшее от лекций и проецирования неба на грифельную доску, покидает зал великой экспозиции. Взгляд золотого пурпура, лоб и лысина ясного огня!
– Похоже на твою плешь! – кричит мой товарищ, плывущий рядом.
На солнечной лысине, подрагивая крыльями, расположились два гидроплана.
Мы возвращаемся, широко взмахивая руками, по направлению к нагромождению навесов, труб и лесу дымов Ансальдо[58]. Мы плывём, как акулы на запах гигантской окровавленной плоти, которую, как кажется, пережёвывают доменные печи. Магнетизм стального потока. Ритм прессов и титанических молотов совпадает с нашими гребками, в то время как наши рты выплёвывают белую пену, как токарные станки выплёвывают серебристые опилки.
Погружаемся глубже в океанскую симфонию шума стали, сражающейся со сталью. Атаки и контратаки, бокс. Отвага стали, упрямство плавящихся колоссов. В запутанном пейзаже шумов уже почти стемнело, изредка ожесточаются огромные кнуты и лассо красного пламени. Я ощущаю присутствие тысяч новых зенитных орудий на станинах, с жерлами, обращёнными к небу, готовых к длинным прицельным плевкам зенитного огня.
Это новые ультра-динамичные кисти Баллы, чтобы переписать облака на заре. Я чую новые, уже построенные танки, и орудия калибром 37 мм, плотные, бронированные, ультра-синтетические, как футуристические книги.
Затем я вижу как возвышается сверхмощное орудие, удлинённая супер-пушка калибра 381 мм, которую предстоит перевезти из Венеции в Пулу [59] (130 км), совершенный символ итальянского гения, бьющий на огромном расстоянии.
VII. 74-ка
Вы не знакомы с моей новой возлюбленной? Сейчас я её вам представлю. Имейте в виду, это фаворитка, исключающая всех остальных, возможно, она станет последней.
У неё нет имени, только номер, и это мне нравится, потому что память об одной Розине стирается воспоминаниями о другой Розине, об одной Марии – воспоминаниями о другой Марии. Мою новую возлюбленную зовут 74-ка, 7 и 4 будет 11, это моё заветное число, преследующее меня везде и всегда более или менее благоприятствующее мне.
У моей 74-ки железное, даже стальное здоровье, у неё великолепная, хотя и бронированная