– А так? – попыталась поддеть его Юна, заложив руки за голову. От этого движения грудь приподнялась и игриво качнулась.
– Ах, да… – Рома прочистил горло, моргнул и нагнулся к фотоаппарату, что-то там сосредоточенно настраивая.
– Что? – рассеянно переспросила она. – Что-то не так?
– Все прекрасно. Мы будем дальше работать?
Его веселый настрой бесследно испарился, и Юна снова увидела перед собой ворчливого фотографа. Что она ему сделала? Переиграла? Или он обиделся на «выкуси»? Так ведь сам же говорил ей вещи и похуже!
Юна в недоумении взирала на Рому, которого будто подменили. Он возился со штативом, потом зачем-то пошел к окну и опустил светонепроницаемые рулонные шторы, отчего студия погрузилась в полумрак.
– Что, будем воссоздавать японский хоррор? – неуклюже пошутила Юна. Взяла левую грудь и тонким писклявым голоском попыталась ее озвучить. – Дайте мне главную роль! – потом подхватила правую и уже басом продолжила: – Нет, мне. Я хочу первое место на конкурсе!
Но Рома даже не улыбнулся. Проигнорировав кастинг, он расставил ящики в ряд, плюхнул сверху матрас и подушку.
– Если ты закончила, то ложись и выбери, кого будем копировать. Тициан или Рембрандт?
– Если ты не включишь свет, по-любому выйдет Малевич.
Рома неопределенно хмыкнул. Юна так и не смогла разглядеть, смеется он или раздражен. Поэтому, вздохнув, улеглась на ящики.
– Что дальше, гражданин начальник?
– Чтобы получился Ренессанс, нам нужен один источник света, – тоном лектора пояснил Рома. – В зависимости от того, кого ты выберешь, я его настрою. У Рембрандта свет падает слева, у Тициана – спереди. Рембрандт вроде нам подходит, но есть один нюанс. Твоя… хм… стрижка не тянет на Возрождение.
– Да ладно! У меня длинные волосы! – тут же возразила она.
Рома молчал, дожидаясь, пока она догадается, о какой стрижке идет речь.
– Ах, там… – понимающе протянула она и закинула ногу на ногу. – Да я как-то… Ирка сказала, что узкая полоска сейчас в тренде…
– Я не знаю, кто такая Ирка, но Даная про эти тренды не слышала. Конечно, я мог бы заретушировать… – Рома замялся. – В общем, с этой точки зрения нам больше подойдет Тициан. У его натурщицы нога согнута в колене, и все цивильно. Проблема в другом: у него там то ангелы, то старухи. И хрен знает, как имитировать золотой дождь.
– Золотой… – Юна так резко подскочила, что закашлялась, и слезы снова выступили на глазах. – Чего?.. – прохрипела она.
Рома осуждающе покачал головой и протянул не в меру продвинутой модели телефон с «Данаей» Тициана на экране. Юна всмотрелась в изображение: обнаженная девушка расслабленно полулежала на подушках, а сверху на нее сыпались золотые монеты.
– Ну да, я так и поняла, – смутилась Юна. –