Впервые Лют действительно испугалась. Она пришпорила в погоню Бана, но тот не был в состоянии поспевать за взбесившейся кобылой и стал понемногу отставать. Лют видела, как с перекинутой через седло ногой, прилегши на бок и ухватившись рукой за гриву, Крис боролся с лошадью.
Долли мелькнула в чаще и с безумной быстротой помчалась по узкому берегу, к группе дубов, о стволы которых она хотела сбить всадника.
Лют поехала по диагонали, миновала кустарник и оказалась впереди Долли. Из кустарника до нее доносился ужасный треск сучьев и бурелома. Наконец кобыла проломилась в открытое место и, изможденная, вся в мыле, упала на мягкую траву.
Крис все еще сидел на ее спине. Рубашка его изорвалась в клочья. Руки были изодраны и изранены, а по лицу из раны у виска струилась кровь.
– Как хорошо! – крикнул он, вложив в голос всю сердечность, на которую был способен, но в данное время ее было немного, потому что он перенес слишком сильное нервное потрясение.
– Неподалеку ключ, – сказала Лют, обвив шею Криса, и, оставив лошадей невзнузданными, они прошли в прохладные заросли, к месту, где с едва слышным звоном у подножия горы протекала кристально чистая вода.
– А ведь ты говорила, что Долли никогда не сбрасывает, – сказал Крис, несколько успокоившись.
– Я отказываюсь понять что-либо. Впервые в жизни я видела, как она поднимается на дыбы.
– Может быть, какой-нибудь открывшийся застарелый ушиб, – сказал Крис и пожал плечами.
Они вернулись к лошадям и подвергли Долли самому внимательному осмотру, который, однако, ничего не дал. Все было в порядке и никаких следов укола, укуса или ранения не оказалось.
– Не иначе как какое-то бесовское наваждение, – сказала Лют. И они засмеялись при этой мысли, ибо оба были типичными продуктами ХХ века, здоровые, нормальные духом, любящие прекрасное и возвышенное, но вовремя останавливающиеся у той границы, где кончается реальное и начинается суеверие.
Лют стала укорачивать стремена.
– Зачем это? – спросил Крис.
– Я поеду на Долли.
– Нет, этого не будет, – заявил Крис. – Так лошадей не воспитывают. После всего того, что случилось, я обязан поехать на ней.
Они медленно, часто останавливаясь, поехали к дому.
– Кто едет за почтой? – послышался из-за деревьев женский голос.
Лют захлопнула книгу и вздохнула.
– Мы не предполагали сегодня ехать верхом, – сказала она.
– Позволь, я поеду, – предложил Крис. – Ты оставайся здесь, а я поеду и вмиг вернусь.
Она покачала головой.
– Кто едет за почтой? – настаивал голос.
– А где Мартин? – закричала Лют.
– Не знаю, – ответил тот же голос. – Его, вероятно, куда-нибудь увел с собой Роберт. Право, Лют, кроме тебя и Криса, никого нет. Довольно