Салим, его слуга и наставник, был рядом. Его вороной всхрапывал чуть в стороне, отчего Руасу казалось, что Салим охраняет его и присматривает за ним одновременно. По сути, так оно и было – пусть царь ар-Ракс изгнал сына, но царица, заботливая мать, не могла представить, что «мальчик» отправится неведомо куда совсем один. Салиму же она бесконечно доверяла, и потому Салим сопутствовал странствиям взрослого Руаса так же, как сопутствовал он его юношеским прогулкам или детским проказам.
Более того, иногда, пусть и нечасто, она осведомлялась у верного слуги, сколь успешны поиски и сколь здоров его юный хозяин.
Руас всего этого не знал, к счастью для себя. Ибо его цель была велика, его силы сомнительны… Лишь временем он располагал более чем достаточным.
В который уж раз он мысленно возвращался к последнему разговору с отцом. Вспоминал слова, выражение лица, непонятно как сохраняемое спокойствие и неизвестно откуда взявшийся гнев. Повторял, сопоставлял, пытался доискаться потаенного смысла каждой фразы.
Вот и сейчас, вспоминая рисунки на стенах пещеры, он вернулся к тому мигу, когда скала под его руками превращалась в голову воющего волка. Ему показалось сейчас, что художники, оставившие в рисунках свои битвы и сцены охоты, видели нечто похожее. Что некогда один из них, быть может, устроил неподалеку ловушку… И у той скалы охотники разбили лагерь… Что-то в контурах рисунков убеждало Руаса в этом. Отец, без сомнения, играл не только с пространствами и мирами, но и со временем. И здесь, внизу, прошло неизмеримо больше лет, чем там, наверху, минуло дней.
Однако что-то еще тревожило разум Руаса. Слова отца… Слова о самоцветных камнях и грехах мира. О грехах и записанном заклинании. Зачем-то же отец рассказал ему об этом.
– Но вот только зачем?
Руас не заметил, что задал вопрос вслух. Однако услышал ответ… Ответ от того, кого не могло быть рядом.
«…все грехи мира надежно спрятаны в украшениях, которыми столь обилен нижний, человеческий мир. Однако я подумал, что этого мало. Но мало не для того, чтобы ввергнуть мир в хаос сладострастия и спеси, гнева и зависти, буде нужный самоцвет окажется найден. Особое заклинание привязывает к камню грехи более чем крепко. И нет той силы, которая сможет эту связь разорвать, пусть даже любая из женщин наденет кольцо или брошь, подвеску или серьги…»
– Однако, отец, ты, похоже, не подумал о том, сколь изворотлив и изобретателен род людской. Простаку или любителю легкой наживы достаточно лишь увидеть такой камень. Человек не остановится ни перед чем в попытке обретения рубина, алмаза или сапфира. А там уже недалеко и до случайного совпадения… Ибо сколько раз бывало, что колдовские заклинания, пугающие самих магов, становятся в речи людской легкой бранью, а то и вовсе невиннейшими словами. Что будет, если одно из этих невиннейших слов произнесет кто-то над одним из заколдованных