Барыня лежала, высоко приподнятая на пуховых подушках. Лицо её пожелтело, левая сторона была парализована, из уголка рта тоненькой струйкой стекала слюна. Говорила она с большим трудом, невнятно, часто останавливаясь и передыхая. Саша сидел рядом с матерью и держал её за руку.
– Сынок, – начала она, – час мой близок, посему слушай меня, не перебивай. Ты остаёшься хозяином на земле и над людьми… Прошу тебя, будь добрым и справедливым барином, рачительно относись к доходам от поместья… не разбазаривай попусту то, что достаётся тяжким крестьянским трудом… помни: всякая копейка полита кровавым людским потом… В нашем поместье никогда не били крепостных, сынок…– барыня задохнулась, сын крепче сжал материну ладонь:
– Отдохните, матушка!
– Скоро отдохну! – она улыбнулась правым уголком рта. – Дай уж мне закончить… Слово – лучший способ достучаться до самого закоснелого преступника… усовещивать, а не бить… наказывать работой, отлучением от привычной жизни, но не розгами и кулаками… Будь добросердечен, сыночек, крепостные – те же дети, их надобно прощать… они будут благодарны… Прислушивайся к Семёну и Парфёну: они мужики умные, дурного не посоветуют, за их плечами – опыт… не дадут промашку совершить…
Барыня опять остановилась, лицо её исказилось, из правого глаза потекла слеза.
– Теперь о главном… Саша, достань из верхнего ящика трюмо бумагу с печатью и подписью…
Саша повиновался.
– Читай.
Саша начал бормотать, потом остановился и воскликнул:
– Вольная на имя Ивана Андреевича Зарецкого? Это кто такой? Ванька?! Матушка, да вы не в своём уме!! Вы… вы с ума сошли! – в негодовании он вскочил, швырнул листок на стол и заметался по комнате.
– Как вы можете отпускать на волю этого… смерда?! Эту… свинью?!
– Саша, сядь и послушай, – твёрдо сказала Елизавета Владимировна. – Сядь, сынок.
Молодой барин в ярости скрипнул зубами, но матери послушался, опустился на кровать, но за руку не взял.
– Дело в том, милый, что Ваня – твой брат.
– Что??? – Саша вскочил. – Что такое вы говорите, матушка?!
– Твой сводный брат по отцу. Старший брат, – барыня тяжело дышала, видно было, что силы её на исходе. – Андрей Александрович очень убивался по старшим сыновьям… искал утешения, а я была очень слаба, опустошена и разбита… жила своим горем… когда он мне сказал, что у Татьяны будет ребёнок от него… я не обиделась… не расстроилась, а обрадовалась… думала, глядя на мальчишку и видя в нём себя, он успокоится… А потом сама понесла… ты родился… мы решили, что вы будете хорошими друзьями…