Петя поднес к отпечаткам лупу.
– Наклонись! Видишь – узоры? Это папиллярные линии. Теперь тебе надо получить отпечатки пальцев своей сестры, и, если узоры совпадут, тогда все – она разоблачена!
– А как их получить, эти отпечатки?
– Чернила для авторучки есть? Только синие надо, а не черные. Намажь ей чернилами пальцы, не очень густо, подожди, чтобы чернила высохли, потом слегка смочи лист гладкой бумаги и прижми к нему ее пальцы.
Ничего себе работка! – воскликнула Самбо. – «Намажь ее пальцы, дай высохнуть, намочи бумагу, прижми ее пальцы…» Так она мне и позволит все это над ней проделать. Она такой визг подымет – держись!
– А ты на хитрость ее возьми, скажи, что хочешь фокус показать…
Самбо осторожно приподняла трубу и стала разглядывать след руки.
– Вот это – мизинец, как видно, – сказала она. – Вот это – безымянный, это – средний, а это – указательный… А где же большой палец?
Петя тоже со всех сторон осмотрел трубу. Потом он снова взялся за кисточку и долго работал ею, но отпечаток большого пальца так и не проявился.
– Вот это да! – сказал следователь и погладил затылок.
Оба долго смотрели друг на друга.
– Что же это такое? – спросила Маша.
– А то, – отчеканил следователь, – что у твоей сестры есть сообщник и у этого сообщника не хватает на руке большого пальца.
– Четырехпалый сообщник! – прошептала Самбо. – Ты гляди! Как в книжке!
Она снова умолкла. И пока она молчала, Петя проделал следующее: он не спеша вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку, а из книжки – листок целлофана с наклеенным на него куском широкого лейкопластыря. Он отделил целлофан от лейкопластыря, наклеил лейкопластырь на дюралевую трубу в том месте, где темнели четыре маленьких отпечатка, и тут же снова отклеил его. Отпечатки исчезли с трубы: они перешли на лейкопластырь. Так же молча, неторопливо Петя снова заклеил лейкопластырь целлофаном, спрятал его в записную книжку, а книжку – в карман.
Самбо очень внимательно следила за всеми этими манипуляциями.
– Слушай! А ты ведь и в самом деле специалист, – сказала она, глядя на Петю исподлобья.
Петя порозовел от удовольствия, но сделал вид, что не слышал этого замечания.
– Ну вот! Теперь дело за тобой, – сказал он.
– Что – за мной?
– Тебе надо припомнить, кто из Люськиных знакомых не имеет большого пальца.
Несколько минут Самбо ходила по кухне и шептала чьи-то имена. Ни одного четырехпалого она не припомнила.
– Что ж! – сказал Петя. – Придется сделать так: сегодня осмотреть всех ребят в вашем дворе, а завтра приняться за школу.
– Смотреть, у кого пальца нет?
– Ну да.
– На это две недели уйдет.
– Бывает, что какое-нибудь дело и за год не расследуешь.
Самбо как-то скисла. Она сунула в рот кончик косы и пожевала его, глядя куда-то в окошко. Потом она прошлась по кухне, задевая боками