Алена, как он и ожидал, отыскалась в просторной каюте, отделенной от рубки небольшим коридорчиком. Внутри было жарко и душно – кондиционер отключился. Все их вещи беспорядочно взмыли в воздух и норовили попасть в лицо. Алена порхала в невесомости в окружении красных капель крови. Ее левая нога была изогнута под неестественным углом, длинные, до плеч, волосы разлохмачены. Яков понял, что жена мертва, еще до того, как разглядел ее правый висок – кровавую кашу из ошметков кожи, костей, волос и мозгового вещества.
Мир Якова сузился до одной точки. Он забыл обо всем. Его не смущало, что он оказался один посреди открытого космоса, сейчас он не заметил бы и пробоины в корпусе судна. Вина захлестнула душу: не спас, не защитил, привел прямо в лапы смерти!
Он долго смотрел в остекленевшие глаза супруги. Обуревающие его эмоции свернулись в большой комок в животе, не позволяя ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он мечтал потерять сознание, чтобы спрятаться от окружающего кошмара, но забвение не желало приходить. Слезы лились из глаз, но он их не чувствовал.
Прошло около часа. Ему захотелось пить. Раздатчик пищи не отреагировал на команды. Якова это не удивило, но и не расстроило: это был просто очередной факт, сделавший чернейший день в его жизни еще мрачнее и угрюмее. Отыскав апельсин, он все-таки утолил жажду.
Хорошей новостью – нет, отличной новостью – было то, что «Солнечный ветер» продолжал движение. Корабль серьезно потрепало, но все его повреждения не сказались на ходовых качествах – хоть и с минимальной скоростью, но судно двигалось вперед. Требовалось лишь, по подсчетам Якова, выдержать шесть дней без еды и воды. Задача представлялась вполне посильной.
Он схватил пролетающий мимо моток скотча, оттолкнулся ногой от стены и, собравшись с духом, подлетел к жене. Ее тонкие кисти были холодными и неподатливыми. В воздух взлетела новая порция кровавых капель. Яков схватил Алену за талию и потянул вниз. Чтобы привязать супругу к кровати, ушло не меньше получаса. Становилось жарче, и Яков стянул свитер, оставшись с голым торсом. Хронометр показал, что с момента аварии прошло пять часов.
Что делать дальше, Яков не представлял. Какой-то базовый набор инструментов для ремонта, вероятно, был на корабле, но Яков ничего не смыслил в технике. Он мог только запастись терпением.
Щеки Алены распухли и посинели, веки запали. Глаза супруги не выражали ничего, когда Яков ожидал увидеть в них любовь и понимание.
– Ты будешь любить меня и дальше? – губы у Алены двигались с большим трудом. Неловкими движениями она стянула с себя майку, обнажив большие, покрытые синюшными пятнами груди. Она погладила себя по плоскому животу, кончики ее пальцев потянулись к пуговице на его штанах.
– Да, – короткое слово далось Якову с трудом.