Тайная жизнь пчел. Сью Монк Кидд

здесь, пока не придумаете как поступить. Мы не можем позволить вам жить на улице, – сказала Августа.

      Июна сделала такой вдох, что чуть было не высосала весь воздух из комнаты:

      – Но, Августа…

      – Они останутся здесь, – повторила Августа таким тоном, что сразу стало ясно, кто здесь старшая сестра, а кто младшая. – Все будет в порядке. У нас в медовом домике есть кровати.

      Июна метнулась прочь из комнаты, сверкнув красным платьем.

      – Спасибо, – сказала я Августе.

      – Пожалуйста. Присаживайтесь. Я принесу оранжада.

      Мы уселись в плетеные кресла-качалки, а Мая осталась стоять, как часовой, улыбаясь своей безумной улыбкой. Я заметила, что у нее очень мускулистые руки.

      – Как это у всех вас такие календарные имена? – спросила Розалин.

      – Наша мама любила весну и лето, – сказала Мая. – У нас еще была Апрелия, но… она умерла, когда была маленькой. – Ее улыбка исчезла, и она внезапно запела: «О, Сюзанна!» Она пела так, словно бы от этого зависела ее жизнь.

      Мы с Розалин смотрели, как пение переходит в горькие рыдания. Она плакала так, будто Апрелия умерла только что.

      Наконец вернулась Августа, неся на подносе четыре стакана, на кромки которых были очень мило насажены кружочки апельсина.

      – Мая, родная, сходи к своей стене и там успокойся, – сказала она, слегка подталкивая сестру к двери.

      Августа вела себя так, словно все происходящее было в порядке вещей и могло иметь место в любом доме Южной Каролины.

      – Пожалуйста, оранжад.

      Я принялась отхлебывать маленькими глоточками. Розалин между тем выпила все с такой скоростью, что ее отрыжке позавидовали бы пацаны из моей школы. Это было чудовищно.

      Августа сделала вид, что ничего не слышала, а я уперлась взглядом в бархатную скамеечку, желая одного – чтобы Розалин вела себя покультурнее.

      – Значит, вы – Лили и Розалин, – сказала Августа. – У вас есть фамилии?

      – Розалин… Смит и Лили… Уильямс, – соврала я, и меня понесло. – Понимаете, моя мама умерла, когда я была маленькой, а в прошлом месяце мой папа тоже умер – он попал под трактор на нашей ферме в округе Спартанбург. У меня больше нет родственников в нашем городе, так что меня хотели отдать в приют.

      Августа покачала головой. Розалин тоже покачала, но совсем по другой причине.

      – Розалин была нашей экономкой, – продолжала я. – У нее нет никого, кроме меня, так что мы решили поехать в Виргинию, чтобы найти там мою тетю. Вот только у нас совсем нет денег, так что, если у вас есть для нас какая-нибудь работа, может быть, мы бы смогли немного заработать, прежде чем ехать дальше. Мы, в общем-то, не так уж торопимся в Виргинию.