– Да, он чудесный, чудесный ребенок, его невозможно не полюбить, – воскликнула Алла. – А вот мне Господь детей не дал, – и вдруг из-под ее роскошных ресниц потекли слезы. Она заплакала так горько, что Марине даже стало неловко. Какое горе больше? Женщины, потерявшей любимого мужа или красавицы, не имеющей детей, но страстно мечтающей о них? Никому не дано знать ответа на этот вопрос. Горе у каждого свое. Но горе Аллы в этот момент показалось Марине совершенно искренним.
Она порывисто вскочила на ноги, подошла к хозяйке, обняла ее вздрагивающие плечи и сказала:
– Алла, если вам понравился мой Костик, вы можете видеться с ним столько, сколько хотите.
– Спасибо, дорогая. Я его уже полюбила всем сердцем, – благодарно прошептала Алла.
– Вы, Мариночка, мужественный человек. После такой трагедии легко сломаться, – заметил Андросов. – А вы и работаете, и сына воспитываете.
– Да, вы правы, Андрей Юрьевич, – ответила Марина. – Сломаться – легко. Трудно остаться человеком. Не очерстветь, не замкнуться в своем горе. И помнить, что и другие люди рядом могут страдать, терять близких. Я живу по принципу: «Если тебе плохо, помоги человеку, которому еще хуже, и тебе станет легче». Ведь у меня есть чудесный сын, и это помогает держаться в жизни. И, конечно, друзья. Немного, но ведь достаточно и одного-двух человек, чтобы тебя поддерживали, не так ли?
Она посмотрела на хозяев. Те согласно кивнули.
– Знаете, когда мне плохо, – призналась Марина, – я повторяю строки австралийского поэта Гордона. Он жил в XIX веке.
Жизнь – как пена на воде,
Но одно лишь твердо в ней:
Добрым будь в чужой беде,
Мужественным будь в своей.
Когда Марина с Костиком уходили, на прекрасном лице Аллы не было заметно никаких следов слез. Оно было спокойным и практически безмятежным. «Может, мне все это показалось? Или Алла просто умеет сразу взять себя в руки? – думала по дороге домой Марина. – И все-таки какая они красивая пара: она – белокурая нимфа с точеной фигурой и серо-голубыми глазами, он – черноволосый красавец с какими-то особенными зелеными глазами».
Она задумалась.
«Жаль, что я не могу в ответ пригласить их к себе – после их трехкомнатной изысканной квартиры моя скромная двушка выглядит просто нищенской», – пришла к печальному заключению Марина.
– Какая хорошая тетя Алла, она мне так понравилась. А Дора еще лучше, правда, мама? – радостно решил Костик. – У нее такая шелковистая шерстка… И она умная, совсем как человек, правда, мама!
– А ты у меня – лучше всех на свете, – счастливо засмеялась Марина, целуя сына в румяную и нежную щечку.
Так окончился не самый плохой в жизни Марины день.
На следующее утро Марина позвонила Алле и поблагодарила ее за чудесный прием. А Андрея Юрьевича на работе она больше не встречала. Просто не приходилось сталкиваться с ним – ни в коридорах, ни в кафетерии Агентства,