В пункте 1 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении, говорится, что при расторжении договора сторона не лишена права истребовать ранее исполненное, если другая сторона неосновательно обогатилась. Представляется, что в приведенной ситуации обязанность возврата имущества связана совсем не с отпадением предусмотренного договором основания приобретения имущества (ибо отпадение такого основания имеет место во всех случаях досрочного расторжения договора), а с прекращением синаллагматического (взаимного) договора, исполнение которого привело к неоговоренному сторонами распределению имущественных благ. В данном случае обязанность возврата имущества представляет собой специальное последствие расторжения договора. Говоря иначе, п. 4 ст. 453 ГК РФ судебно-арбитражной практикой дано ограничительное толкование, необходимость которого объясняется следующим соображением: оставление имущества у стороны, не предоставившей эквивалентного встречного предоставления по расторгнутому взаимному договору, приведет к ее неосновательному обогащению, что недопустимо. Поэтому требование о возврате имущества в связи с расторжением взаимного договора, по которому не произведено предусмотренного сторонами обмена ценностями, должно удовлетворяться на основании нормы п. 4 ст. 453 ГК РФ с учетом отмеченного ее ограничительного толкования. Изложенное позволяет не согласиться с выводом о допустимости возврата индивидуально-определенной вещи посредством кондикционного иска, аргументированным ссылкой на пример из п. 1 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении[31], так как в данном примере обязательства из неосновательного обогащения вовсе нет[32].
Согласно ст. 1106 ГК РФ лицо, передавшее путем уступки требования или иным образом принадлежащее ему право другому лицу на основании несуществующего или недействительного обязательства, вправе требовать восстановления прежнего положения, в том числе