– Пошел ты!
– Я-то пошел, а ты останешься. Один останешься, совсем один.
Малютин прижал трубку к уху, крепко, до пронзительной боли.
– Если вы только посмеете. – зашептал он.
И тут связь оборвалась, и он не успел договорить своей угрозы. В ухо ему впивались острые, как осколки стекла, гудки. И тут впервые за все время, пока он занимался портом, Малютин ощутил, что слова, услышанные им, не пустые угрозы. Он подошел к той опасной черте, за которой уже невозможно договориться с врагами. Он понял это, а поняли ли они? Может, у них терпения немного больше? Может, они надеются, что его можно купить, запугать? «Им нужно показать, что я не испугался, что я не отступлю!»
Малютин положил трубку и даже не стал «напрягать» полковника Барышева, чтобы определить, откуда звонили. Знал, это бесполезно, сообщат, как в прошлый раз, что звонок поступил с квартирного телефона. Когда приедут на место, то окажется, стоит у кого-то в квартире дешевый радиотелефон, а во время звонка хозяина дома не было.
Малютин знал, как делаются такие звонки: едет машина вдоль улицы, останавливается около домов. Тот, которому надо позвонить, сидит на заднем сиденье и держит в руках трубку радиотелефона – какого-нибудь китайского, попроще, который работает без кодировки сигнала. Перебирает частоты, пока, наконец, частота его телефона не совпадет с частотой телефонной базы, установленной в квартире. Метод широко известный, но не ставший от этого менее популярным. Им в городе пользовались все кому не лень. Так можно позвонить в Нью-Йорк, в Тель-Авив и остаться при этом неизвестным.
«Еще немного, и я сойду с ума, – подумал Малютин. – Хватит сидеть в обороне, хватит с ними миндальничать. Я должен заставить их обороняться! – больше Малютин связи не доверял. Он с недоверием посмотрел даже на телефон-вертушку. – Я найду способ. Они действуют с размахом. А чем больше людей задействовано в махинациях, тем больше у них шансов проколоться. Я придумаю сито, сквозь которое просею все, что попадется в руки».
– Машину, – бросил он в селектор и, не дожидаясь ответа, вышел из кабинета.
Легкий плащ он надевал уже по дороге.
Полковник Барышев предложение Малютина встретил настороженно. Он-то придерживался мнения, что стоит еще немного повременить.
– Сколько можно ждать?! – пытался убедить полковника Малютин. – Они угрожали расправой моей дочери, жене!
– К ним приставлена охрана. Не преувеличивайте. Сказать можно что угодно, а в обиду их не дадут.
– Да? – усмехнулся Малютин кривой и нервной улыбкой. – Я уже понял: надо или наступать, или отказаться от этой затеи.
– Но вы представляете себе размах дела, которое предложили? Вы понимаете, что потом поднимется такой вой! Прокуратуру забросают жалобами, и на каждую жалобу придется отвечать.
– Победителей не судят, – напомнил Малютин. – Если мы сумеем найти зацепку, поймаем с десяток их людей и заставим их расколоться, нас уже ничто не остановит. Мы пересажаем их по одному. Когда становится горячо, люди сдают партнеров