– Ба, только не говори мне про жизнь после смерти, – отмахнулась Анита. – Тузик мёртв, а из-за того, что Аргентина в те дни никого не пускала в страну, я даже не смогла с ним проститься…
– Если ты не была на похоронах, то почему же ты так уверенно говоришь, что твой Тузик умер? – спросила бабушка и улыбнулась.
– Да я бы рада знать, что он живой, но вы воспитывали меня реалисткой, понимаешь? – Анита сама не заметила, как почти перешла на крик.
– Есть вещи, ради которых можно пренебречь своими взглядами, а иногда – даже воспитанием, – спокойно ответила Матильда Степановна.
Её тихий бархатный голос снизил накалившуюся атмосферу на кухне. Анита больше не кричала, а лишь безмолвно смотрела на бабушку.
– Любовь… – Матильда Степановна зажмурилась. – Парадокс, но большинство из нас, услышав это слово, тут же представляет себе страстные амурные сцены и забывает о том, как на самом деле любовь многогранна. Иногда это любовь учителя к своему ученику, иногда – трепетное отношение к своему делу. А иногда – и груз ответственности за тех, кого мы приручили…
– Я ничего не понимаю, – покачала головой Анита. – К чему ты это говоришь?
– Ты должна ехать в Озей, – заключила Матильда Степановна. – Ты будешь продолжать не находить себе места, пока не удостоверишься в его смерти. Хотя я бы на твоём месте рассчитывала на то, что Тузик Озейло остался жив…
– Бабушка! – Анита налила себе новую чашку чая.
– Напряги память, пожалуйста, – попросила Матильда Степановна, внимательно глядя внучке в глаза. – Что именно он говорил тебе, когда в последний раз звонил по телефону?
– Он говорил про гору Сальвафьён, про Серебрянопрудный бульвар, – Анита напряглась. – Я не помню! Ты же понимаешь: тогда всё было смазано, везде кричали…
– Он называл причину, по которой не мог находиться в момент трагедии с тобой?
Анита задумалась. Она помнила, что он куда-то спешил, но куда?
– Кажется, да… – Анита подняла на бабушку глаза. – Он ехал кого-то спасать…
– Это уже интересно, – бабушка задумалась. – Кого он мог ехать спасать? Подумай, это важно.
– Он называл имя… – Анита честно пыталась вспомнить, воссоздавая в голове картину того страшного дня: Гафния, вышедшая из берегов, повсюду кричащие собаки, потоки грязной воды и она, Анита, взобравшаяся на крышу автомобильного фургона, – чувствует, как в кармане звонит мобильный телефон. – Я не расслышала имени. Прямо в тот момент взорвалась атомная электростанция, я едва устояла на лапах…
– Аниточка, вспоминай. Раз он назвал имя, то ты наверняка знаешь этого пса. Или хотя бы раз с ним пересекалась.
– Есть одна догадка, – кивнула Анита. – Незадолго до трагедии он сильно сдружился с главой метеоцентра, он тоже из России. И звали его Саппи, кажется… Да, бабуль! Точно! Он назвал имя Саппи, но вот последний слог я не расслышала. Он ехал спасать его, получается…
– В