В старой квартире всё было по-другому. Но потом всё исчезло. Всё пропало. Родители потеряли бизнес. Мама стала апатичной и замкнутой. Папа стал резким и грубым. Они решили разъехаться. Им пришлось это сделать. И пришлось продать их гнездо, их дом, то место, где они были семьёй. Теперь они были просто людьми с одинаковой фамилией и чемоданом, наполненным общей болью.
Уже стоило начинать собирать вещи. Марго было жаль покидать свою комнату, она столько трудилась, чтобы превратить этот унылый чулан в укромное убежище. Она разрисовала стены цветными мелками, развесила заказанные из Китая копии оригинальных постеров любимых слэшеров 80х. Фильмы ужасов вдохновляли её, она точно знала, что когда-нибудь сама станет режиссером и снимет самый страшный фильм десятилетия.
К тётке Инге ехать чудовищно не хотелось. Ну что она будет делать в этом Карауево? Торговать на рынке носками? Марго поморщилась. И тётка, эта злобная старая дева, ей совсем не нравилась. Да и она ей, прямо сказать, тоже.
– Но решение окончательное и обжалованию не подлежит! – Марго сняла розовые очки-сердечки, которые снимала очень и очень редко, и натянула на себя грозную гримасу, изображая беспристрастного судью. – На плаху приговорённую! Отсечь голову на глазах изумлённой публики!
Потом девушка с ногами залезла на кровать и принялась прыгать на ней. Пружины жалостливо заскрипели, подушки повалились на пол, вся комната пришла в движение.
– На плаху! Непокорную! Неугодную! Ненужную! – выкрикивала Марго, изображая улюлюканье толпы, и с каждым разом подпрыгивая всё выше.
– Рита! – вдруг выкрикнула мама, резко распахнув дверь.
Марго ненавидела, когда её так кто-то называл. Она в последний раз подпрыгнула и, поджав ноги, упала на кровать.
– Опять эта ведьма с пятого этажа на шум жалуется? – безразлично спросила она.
Мама прошла в комнату и присела на край кровати. По растерянному взгляду матери Марго поняла, что её визиту предшествовало что-то более важное, чем неистовый стук по батареям вечно недовольной соседки снизу.
– Скажи честно, – тревожно произнесла мать, пытаясь рассмотреть за розовыми линзами очков серые глаза дочери, – во что ты опять вляпалась?
Марго оскорблённо вытянулась. А сама принялась раздумывать, из-за чего всполошилась мать? Может, кто-то донёс, что она изолентой приклеила ко дну парты Беловой небольшую селёдку? Нет, вряд ли её прощальный подарок обнаружат прежде, чем рыба протухнет и начнёт вонять на весь класс. Тогда, может, дворник рассказал, как она выкинула его метлу на проезжую часть, за то что он гонял ею бездомных кошек, которых Марго подкармливала? Нет, это точно соседка с третьего пожаловалась, что она напугала её семилетнего сынишку страшилкой про ворон.