Христианин. Хорошо, а как ты определяешь?
Анна. Я как-то смотрела на ее сердце и чувствовала жажду Истины и служения. И эта жажда – огненная.
Христианин. Но такая жажда может быть следствием воспитания и среды, в которой она живет, и не обязательно потому, что ее природа такова. Вовсе не обязательно, что если у человека есть жажда, то он может ее утолить, что он способен на это. Я встречал людей, которые испытывают сильную жажду, но утолить не могут. Они еще не доросли до этого. Нет в них того зерна, которое могло бы это сделать.
Анна. В сердце есть огромный потенциал и желание его задействовать, использовать. Но нет пока понимания того зерна, понимания, как это сделать. И этот этап – преграда, с которой сердце сталкивается.
Христианин. Я говорил про Исаака Сирина. Это был настоящий святой (он жил в первом веке нашей эры), действительно познавал Бога, знал людей, которые знали Христа. И он написал две книги о том, как он сам познал Христа. Он определил, кто такой праведник: это такой человек, который способен видеть там, где не видит другой. Он писал: «Путеводимые благодатью всегда ощущают, что как бы мысленный какой-то луч проходит по стихам написанного и отличает в уме внешние слова от того, что ведению души говорится с великою мыслью. Если человек многозначащие стихи читает, не углубляясь в них, то и сердце его остается бедным, и угасает в нем святая сила, которая при настоящем разумении души доставляет сердцу сладостнейшее вкушение. Душа, имеющая в себе дух, когда услышит мысль, заключающую в себе скрытую духовную силу, пламенно принимает содержание этой мысли. Не всякого человека побуждает к удивлению то, что сказано духовно и что имеет в себе сокровенную великую силу. Слово о Небе требует сердца, не занимающегося землею».
Я бы советовал эти слова выучить наизусть, потому что в них, собственно, заключается сущность перехода от обычного человека к праведнику.
Чем праведник отличается от обычного человека? Праведник – это тот, кто может вспыхнуть, соприкасаясь с Гнозисом. А неправедник – это тот, кто, соприкасаясь с Гнозисом, не вспыхивает. Это самое главное отличие, потому что именно Гнозис, или сокровенные знания, позволяют человеку всегда видеть, как Бог хочет, чтобы он поступал. Потому что Гнозис и есть Бог. Истина, Гнозис, заключенный в священных писаниях, воспламеняют душу и меняют ее под себя: делают ее способной к Истине, к Гнозису, к Богу. Человек может видеть Истину, Гнозис, Бога там, где они есть, там, где никто другой не видит. Человек, видящий Бога всюду, и есть праведник.
Ничего из ничего не возникает, из ничего что-то не появляется. Всегда должна быть преемственность.
Были великие святые, перенявшие от апостолов методы, которые Христос им сообщал. Мы должны их изучать. Просто читая Библию, ты не поймешь, как правильно ее читать, какой результат должен быть достигнут. Теперь мы понимаем: чтобы Астрид проявила в себе способность к праведности, необходимо дать ей какой-то стих из Библии, содержащий в себе Истину, и эту Истину ей объяснить. Если в момент объяснения в ней вдруг вспыхнет понимание, «сладостнейшее вкушение», как написано