Мазур особенно не раздумывал.
– Зато незаконных хватает, – сказал он с нехорошей улыбочкой. – Мы в Африке, которую вы знаете гораздо лучше меня… Я не располагаю официальными полномочиями вас здесь задерживать, но не официальных – до черта. И вы это прекрасно знаете. Я сейчас же отдам команду не выпускать с территории дворца ни вас, ни кого бы то ни было из ваших людей. Полезете через стену – охрана откроет огонь. Вы знаете, кто может моментально подтвердить мой приказ. Стрелять в меня здесь и сейчас вы не посмеете – слуги в соседних комнатах, а они, вы прекрасно понимаете, не только слуги. Вас немедленно застрелят или сдадут Мтанге, что во сто раз хуже…
Бельгиец и сам должен был понимать, что Мазур со своей точки зрения кругом прав – но все равно, на случай какой-нибудь глупости Мазур изготовился к прыжку и зорко следил за руками бельгийца, чтобы успеть выбить пистолет, если он порхнет из-под пиджака.
– Да мать вашу! – прямо-таки взвыл Леон. – Вы же меня гробите! Вы что, не понимаете? Они определенно готовят налет!
– Понимаю, – холодно сказал Мазур. – Именно потому вы все мне и нужны. Как нешуточное подспорье. А попробуете устроить что-то вроде забастовки… – он усмехнулся с видом, не предвещавшим ничего доброго. – Не я с вами буду тогда разбираться, а Мтанга. Вряд ли вы сможете в этих условиях добраться до суда, чтобы показать там договор и ныть, что имеете все права покинуть страну. Демократия демократией, а Мтанга Мтангой. Уж с вашим-то африканским опытом должны понимать такие вещи…
Испустив длинную фразу на непонятном Мазуру языке – возможно, на родном и, несомненно, матерную – Леон уронил голову и с убитым видом пробормотал:
– Другими словами, вы меня убиваете…
– Наоборот, – сказал Мазур. – Гарантирую вам безопасность. Я бы на месте тех, кто вас пытается перекупить, принял меры на случай вашего бегства из страны, того самого третьего варианта. Наверняка и они рассуждают точно так же. Народ, я уверен, чертовски практичный, совершенно негуманный и напрочь лишенный сентиментальности, когда речь идет о деле. Вроде нас. Еще я уверен: им гораздо нужнее не ваше бегство из дворца, а те сведения, которых они домогаются. Так что не дадут они вам смыться, по дороге перехватят, чтобы вытряхнуть нужные сведения уже бесплатно. Я бы на их месте так и поступил, вряд ли они глупее. Тем более, как вы сами подметили, за спиной у вас – никого и ничего…
– В жизни не попадал в такие переплеты… – просипел Леон, сгорбившись.
– Ну, никто ведь не заставлял вас с ножом у горла выбирать именно такое увлекательное ремесло, – пожал плечами Мазур. – Ничего удивительного, что однажды попали в нешуточный переплет… – он взял бутылку и разлил остатки по стаканам. – Выпейте и не истерите. Если подумаете рассудочно и трезво, поймете, что я вам не предполагаю никаких самоубийственных решений. Наоборот, попытка бежать из страны – как раз самоубийство. Если вы и ваши люди будете безвылазно сидеть в Лунном дворце, получите нешуточный шанс