– Иди уж, – неслышно буркнул Андрей, выпустив изо рта фонтанчик воды. – Не забудь только штаны надеть… Варварушкин Приап…
Андрей развернулся и поплыл дальше.
Спустя полчаса он уже сидел в парусиновом кресле, запахнувшись банным полотенцем, которое ему любезно предоставил один из местных халдеев. Теперь он смог изображать из себя дремлющего человека, а на самом деле свободно следить за молодыми сочными девицами. Девицы играли на берегу в ручной мяч. Это были настоящие, крепкие телом красавицы, скорее спортсменки, но вовсе не тощие, а сбитые. И каждая из них была красива лицом. Андрей обратил внимание на то, что почти у всех девушек отсутствовали лобковые волосы, и то, что пряталось в устье ног, выглядело нежным и беззащитным. Не все формы лобков понравились ему. Но были из них несколько совершенно в его вкусе.
– Я точно одержим, – с досадой подумал он и опустил руку на область паха.
Даже полотенце с трудом скрывало впечатлительность его натуры.
Тут же, недалеко от девушек, прохаживались и юноши. Казалось, что им безразлична нагота играющих красавиц. Мимоходом Андрей заметил, что никто из этих юношей не отличался интимными габаритами Феликса. У Андрея даже немного поднялось настроение.
К нему снова подошел напомаженный официант во фраке и предложил апельсиновый и клубничный соки. Андрей взял оба и поставил на небольшой столик, расположенный возле кресла. Как только официант удалился, Андрей с наслаждение потянул апельсиновый сок через буржуйскую соломинку.
«Красиво живут», – подумал он и закрыл глаза.
Он даже задремал, убаюканный какой-то тихой фортепьянной музыкой, несущейся из того же репродуктора. Громкий девичий визг и хохот заставили его вздрогнуть. Он выпрямился и сел. На пляже, возле воды, в одних длинных подштанниках, бегал пьяненький служитель Гигиеи, новый директор Сандунов Кацман Арон Самуилович, и короткими волосатыми ручками пытался ухватить девушек за талии и бедра. Девушки хихикали и разбегались по сторонам.
Рядом с Андреем кто-то плюхнулся на соседнее кресло. Андрей повернул голову и увидел там жену волосатого сатира – Сару Яковлевну. Она, приставив руку козырьком, внимательно следила за шалостями незадачливого муженька. Сара была полностью одета и обута – видимо, ей были не по душе здешние натуристические нравы. Ее лицо все так же казалось бледным, только глаза выдавали признаки недавнего плача. Она следила за совершенно безобразными выходками мужа и поминутно в досаде качала головой. Всем своим видом она напоминала сейчас мамашу или бонну, следящую за шаловливым дитем.
Андрею даже показалось забавным подобное сходство.
«Вот ведь, и это тоже ячейка общества. Семья… Да, на кой черт такая ячейка? Шла бы ты, Сара, гулять в горсад. Глядишь бы, нашла себе подружек по интересам, а может быть и более приличного господина, нежели твой