– Если превратить в деньги все, что у нас есть только в Чанъани, то на долгую спокойную жизнь нам с тобой хватит, а есть еще наше подворье в Бизанте, – напомнил ему я, немало, впрочем, потрясенный тем, что услышал. Это все равно что добраться до самой вершины – и тут вдруг гора начинает тихо оползать у тебя под ногами.
Брат в знак согласия махнул рукой и продолжил:
– В общем, долго мы добивались, чтобы началось, – а когда действительно все получилось, вот тут-то…
– Что я слышу? – заинтересовался я. – Чего это и кто там добивался? Это уже не твой очередной мальчик рассказывает истории на базаре? Это уже не сказки о том, что торговый дом Маниаха стоит за каждым заговором во всем существующем мире, от Бизанта до Чанъани?
Тут Аспанак сощурился, круглые щечки его в очередной раз прикрыли снизу глаза. Он улыбался.
– Как видишь, все-таки не за каждым. Убийцы с ножами в футлярах – это не наш заговор. Это – против нас. Но в целом тот разгром, который сломал жизнь нашему отцу, уже в прошлом. Дом снова становится на ноги, и не только в шелкоторговле. С заговорами или без, но мы влиятельны, как и прежде. А тут как раз дал плоды один из саженцев, который оставил наш дед. И еще какие плоды. История долгая, а начиналась она в одной интересной деревне – Хумайме, под Дамаском. В эту деревню как-то раз зашла группа путешественников и пошла прямиком к дому одного садовода… деревня эта вообще славится садами, и она еще вдобавок на перекрестке трех важных дорог, удобно везти товар… Садовода звали Мухаммед, и это очень обычное имя. Но не всякий Мухаммед – прямой потомок дяди совсем, совсем другого Мухаммеда, мир ему. Звали того дядю Аббасом, и он вполне мог бы получить в наследство плащ, посох и перстень того самого, единственного Мухаммеда. Но, как известно, халифом он не стал, и на сегодняшний день владеют всем этим наследством другие родственники пророка – люди из дома Омейя… А вот теперь то, чего почти никто не знает: кто именно пришел к садоводу. Их звали Майсара, Абу Икрима и некто аптекарь Хайян. Так вот, этот якобы аптекарь, он же – бродячий торговец ароматами, и был заслан нашим дедом. Долгая история, я и сам не знаю, как дед отсюда, из Самарканда, направлял поиск любых людей, которые могли бы ввергнуть в хаос империю халифа и ослабить этим ее власть над Согдом. Знаю только, что по всем землям халифа ходили тогда торговцы духами, засланные дедом. Знаю потому, что дед как-то похвастался, что они еще и окупали расходы – люди народа арабийя готовы выливать на себя все эти ароматные жидкости мисками, денег не считают…Так вот, у аптекаря Хайяна все получилось блестяще. Он превратил садовода из Хумаймы в заговорщика высочайшего класса.
– Что, вот так пришел и сказал: а не поднять ли тебе бунт?
– Можно только представить, что сказали наши путешественники садоводу из Хумаймы. Допустим, так: