Третий всадник, видя, как складываются дела, предпочел обскакать меня стороной.
Больше никто нападать на меня не рвался, и я вернулся к упавшему. Первым делом прекратил мучения несчастной лошадки. Потом занялся ее всадником, который уже начал ворочаться, приходя в себя. Но свобода его была очень ограничена. Ножку придавило.
Сообразив, кто за ним наблюдает, мужик поспешно отбросил меч и булаву с железным набалдашником. Интуитивно понятное заявление: сдаюсь!
Ладно, ладно, не будем тебя убивать. С осторожностью (помнил по кинофильмам, как часто такие вот с виду беспомощные втыкают в победителя спрятанный в рукаве нож) я связал пленнику руки его же собственной веревкой и только после этого выволок из-под мертвого коня.
На этом нынешний бой для меня закончился.
Для всех остальных – тоже.
Хрёрек с нашими успел добежать до города раньше, чем те затворили ворота. Город взят.
Единственный прокол – Довган таки смылся. Но поставленная Гостомыслом задача выполнена. А поучили местных знатно. Запомнят надолго. Еще и внукам передадут.
Глава двадцать третья,
где герою представляется возможность поучаствовать в процессе, который в литературе называется «поток и разграбление»
За взятием города последовало то, что обычно происходит, когда войско захватывает населенный пункт противника. Грабеж и насилие. Хирдманны оттягивались по полной, выгребая из сундуков и подвалов все, что им приглянется, и раскладывая любую приглянувшуюся девку. Я в этом разгуле участия не принимал. Нам, «молодым», было поручено присматривать за пленными.
Их завели в какой-то загон, в котором раньше, судя по всему, держали общинный скот. Пленным повезло: внутри имелся колодец, так что от жажды они не страдали. А вот кормить их пока никто не собирался. И оказывать медицинскую помощь тоже. Несколько сотен людей сидели на земле и вздрагивали от каждого вопля, раздававшегося в захваченном городе. А вопили, считай, постоянно. Но это были всего лишь крики боли или обиды. Я уже научился определять, как кричит человек, которого убивают.
Моей цивилизованной морали была нанесена страшная рана, но я старательно убеждал себя, что происходящее – нормально. Что может быть значительно хуже. Когда девок не просто насилуют, а режут и убивают. Когда детей живьем кидают в огонь на глазах отцов, которым через пару минут выпустят кишки. Медленно… В свое время я достаточно начитался историй о викингах. Да что там о викингах… Наши собственные, можно сказать, русские князья: Олег, Игорь, Святослав – на чужих землях творили такое, что язык не поворочивается описать. А что делали с людьми цивилизованные древние римляне… Тот же Калигула…
Хотя, если вдуматься – фашисты творили много худшее зло, причем в масштабах, какие викингам и не снились. Языческое жертвоприношение в таких масштабах[19], что Один с Перуном просто захлебнулись бы в крови. Но с фашистами