Дрожащими от волнения руками Вика расстегнула ширинку на джинсах своего возлюбленного и увидела возбужденный член Алекса – большой красивый желанный член Алекса. Он хочет ее, снова хочет, остальное не имеет значения.
Вика наклонилась и нежно поцеловала головку члена, языком провела по уздечке снизу вверх, и еще, и еще, Алекс застонал и подался слегка вперед, но совсем немного, не покидая спасительной тени дверного проема.
Набрав в легкие побольше воздуха, Вика опустила голову на его член и медленно прошла губами по нему вниз, глубоко вбирая его в себя, а потом, достигнув упора, так же медленно стала скользить в обратном направлении.
Алекс замер и ждал. Вика одной рукой обхватила основание члена и продолжила его сосать, постепенно наращивая темп, а другой рукой – пальцами, ноготками – нежно провела по внутренней поверхности бедер Алекса, от колена к яичкам. По телу Алекса прошла сладостная дрожь.
– Раздвинь колени и ласкай себя, – приказал он. – Раздвинь шире, еще.
Вика опустила правую руку между своих ног, она немедленно почувствовала, как там влажно, и горячо, и все уже готово. Она стала водить пальцами по своему набухшему клитору, в то время как Алекс руками обхватил ее голову и стал сам двигаться внутри ее рта, давая ей возможность сосредоточиться на себе. Голова кружилась, а напряжение в теле, казалось, достигло предела.
Вдруг этажом выше послышались голоса и звук захлопнувшейся двери. Алекс встряхнул головой, с трудом выбираясь из охватившей его сладчайшей неги. Он помог Вике подняться и войти в квартиру раньше, чем голоса спустились вниз по лестнице.
Захлопнув дверь, Алекс посмотрел на Вику.
– Ну, привет, – улыбаясь самой обворожительной улыбкой, сказал он.
Алекс овладел Викой прямо там, в коридоре своей квартиры, сзади, раздвигая рукой ягодицы и смотря, как упругий, до предела набухший член входит и выходит из ее мокрого и нежного влагалища. Ему нравилась эта развратная картинка, и он даже потянулся за телефоном и сделал фотографию. У Вики не было сил, да и желания, возмущаться этой проделкой Алекса.
– Пришли тогда и мне. На память, – попросила она, когда они, наконец насытившиеся друг другом, лежали в кровати. Но он, конечно, ничего не прислал.
Сентябрь 2016 г.
Алекс, Анатолий
– Сейчас ее, наверное, лишили бы родительских прав, если бы увидели, в какое кровавое месиво она превращала мои ягодицы, – сказал Алекс. – Но побои были не самым страшным – гораздо хуже были ежедневные запреты и унижения, подавление абсолютно всего, чего может хотеть ребенок.
Они встречались уже второй раз. Алексу нравился Анатолий. Он впервые говорил так откровенно про себя, свое детство, о своих проблемах с другим взрослым человеком, с человеком вдвое старше себя.
Ему даже пришла в голову мысль, что так он всю жизнь мечтал поговорить с отцом, пожаловаться ему, спросить, как ему быть. Но отец всегда либо был на работе,