К концу 2009 года киберутопизм достиг новых высот: Нобелевский комитет не возразил, когда итальянская редакция “Уайерд” выдвинула интернет на соискание в 2010 году Нобелевской премии мира. Это стало результатом общественной кампании, поддержанной несколькими знаменитостями, в том числе Джорджо Армани и нобелевским лауреатом 2003 года Ширин Эбади. Заметна интересная параллель с холодной войной: в 1991 году будущий президент Эстонии Леннарт Мери номинировал “Радио Свобода” на Нобелевскую премию мира за роль, которую эта станция сыграла в развале СССР. Почему интернет заслуживал премии больше китайского правозащитника Лю Сяобо, который в итоге ее и получил? Объяснения редакторов национальных версий журнала “Уайерд”, официального печатного органа “церкви киберутопизма”, характерны для того дискурса, который ввел американских дипломатов в заблуждение относительно событий в Иране.
Рикардо Луна, редактор итальянского “Уайерд”, предположил, что интернет – это “первое оружие ‘массового сооружения’, которым мы можем устранить ненависть и раздор и распространить мир и демократию”. Крис Андерсон, глава американской редакции, высказал мнение, что хотя “аккаунт в ‘Твиттере’ не сравнится с AK-47… в долгосрочной перспективе компьютерная клавиатура окажется сильнее меча”. Дэвид Роуэн, редактор “Уайерд” в Великобритании, заявил, что интернет “дал нам шанс вернуть власть, захваченную правительствами и транснациональными корпорациями. Он сделал мир совершенно прозрачным”. Почему же этот совершенно прозрачный мир заодно не стал чуть более свободным?
Впрочем, в интернете, которым пользуются редакторы “Уайерд”, ничего плохого никогда не происходит. Даже спам можно счесть высшим проявлением современной поэзии. Но нежелание замечать темную сторону интернета равносильно тому, чтобы после посещения Беркли в Калифорнии, штаб-квартиры киберутопистов, заключить, будто вся остальная Америка точно такая же: разноликая, толерантная, залитая солнцем, с обилием здоровой пищи и отличного вина, защищенная армией политических активистов, всю жизнь сражающихся за еще более светлое будущее. Однако остальная Америка живет иначе. И весь остальной мир – тоже.
Поясню: граница между наивностью и киберутопизмом размыта. Причина, по которой столько политиков и журналистов уверовали в могущество интернета, кроется в том, что они не слишком об этом задумывались. Их вера вовсе не базируется на скрупулезном изучении того, как именно диктаторы используют интернет или как он меняет культуру сопротивления и инакомыслия. Напротив, чаще всего она объясняется некритичным восприятием популярного мнения: раз правительства авторитарных государств цензурируют интернет, значит, они его боятся и, стало быть, само существование живой интернет-культуры делает падение диктатуры вероятнее.
NASDAQ спасет мир?
Убежденность