После того, как был изобретен способ выращивания тела полноценного хомосапиенса, законодательство страны претерпело колоссальные изменения. Теперь в удостоверении личности не было фотографий и каких-либо биометрических данных. Обеспеченные люди могли себе позволить замену телу так часто, как этого хотели и воспрепятствовать в этом не мог никакой закон. Но как всё-таки идентифицировать человека? Этот вопрос поставил раком всю сферу правоохранительной системы и индустрию психологии, ведь в человеке менялось всё, кроме сознания, а значит понять «ху из ху» могли специалисты только этого профиля. Да, все замены, перемены, обмены и прочие мены тела строго отслеживались и контролировались, но во все времена существовали чёрные рынки, на которых можно было получить всё что твоей душеньке угодно. Процесс идентификации состоял из нескольких этапов. Первый и самый простой, а оттого лёгкий в подделке, это закачивание выборочных глубинных воспоминаний начиная с самого детства каждого гражданина страны в специальную базу. Первое лицо, увиденное ребенком, первый испуг, стрессовые ситуации, годилось всё, что оставляло существенный отпечаток в подсознании человека. И позже эти воспоминания на первом этапе просто сличались. Если проверка проходила, и всё равно вызывала вопросы, то далее шло электросканирование мозга, измерение его активности и сравнивание с имеющимся образцом в базе данных. Ну и самый последний этап, если после проверки первых двух оставались сомнения, был неприятным и болезненным. При достижении совершеннолетия, когда выдавалось официальное разрешение на смену тела, каждый человек проходил процедуру зашивания секретного кода. Что это был за код, не знал никто, кроме центрального искусственного интеллекта. Именно он и определял, тот ли это человек или нет, причем ответ приходил именно в формате «да\нет».
Мне, как человеку, взявшему тело всего на неделю, процедуру проверки проходить не требовалось. Вот если на месяц, там был бы другой разговор. А сейчас я была свободной птицей с документами на руках и ощущением полнейшего счастья на лице. Вот удавятся от зависти коллеги по работе. Или меня удавят.
Глава 4
Ну что я могу сказать? Я всегда подозревала, что работаю в серпентарии, но чтоб настолько… В общем к исходу дня моя трудовая деятельность почила словно цветок на слишком жарком солнце. Кинув напоследок пару ласковых слов, я захлопнула дверь офиса, в котором проработала три года и угрюмо вперилась в городской пейзаж за окном, простилавшемся до самого горизонта. Дверь открылась снова и мне в затылок влетела кошечка нэко, что стояла на рабочем столе и всегда кивала мне своей пластиковой черепушкой. Столь близкой встречи с твердолобостью бывшей работницы дизайнерского агентства кошечка не выдержала и раскрошилась на кучу мелких китайских кусочков. Я мрачно посмотрела на осколки своей прежней жизни и тут же заставила себя улыбнуться. Надо позитивнее смотреть на мир. Как там моя бабуля говорила? Жизнь налаживается неочевидными путями?