Беспомощность и боль в глазах – прямо как у ребенка. «Папа, сделай что-нибудь, ну, пожалуйста»… Неужели и правда – есть бог на свете, а? Хочу, чтобы был. Пусть хотя бы он знает – за что. Потому, что иначе выходит, что – просто так… Вот, просто так – Оля, ее семья… Вера, я, Катюха… И все остальные фамилии из того списка на стене… И дети – тоже. И их дети… И…
…Верина голова на моей руке. Дышит вроде ровно, может, спит. Я только что сделал все, чтоб она уснула и спала как можно дольше. Все, что мог… Не могу больше следить за лицом, за движениями, за Верой… Необходимо побыть самим собой – хоть на минуту, расслабить нервы, расслабить мышцы, расслабить сердце. Почему его всегда рисуют в середине груди, если болит все время – слева. И если не сердце, то – что? Душа? Что же, может быть. Наверное…
Осторожно вытаскиваю правую руку, встаю, только бы не разбудить… Иду в кухню, ищу Верины сигареты. Сам давно бросил, лет десять уже, а она до сих пор. Сколько ругался с ней из-за этого… Теперь уж точно бросит…
И ведь никому не расскажешь, никому… Да и поздно уже – второй час ночи. Только Андрею, пожалуй… Удивится… Нет. Ну, тогда хотя бы самому себе, что ли… Только тихо, Веру не разбудить… Может, хоть так отпустит. Ну, хоть немного…
…Нет, кажется, не разбудил… Только повернулась на другой бок, и дыхание не такое ровное… Спи… Я вернулся, все будет хорошо… Я обещаю, слышишь… Снова, как раньше – вместе и навсегда, слышишь…
…Господи…. Оленька, Оля, откуда ты… как ты… ты здесь, милая моя… Неужели все-таки он есть?!!! Есть бог на свете!.. Есть бог на свете… Есть Бог…
Конечно, я обо всем знала.
И про письма, и про любовь, и про эту их встречу. Научилась пользоваться компьютером, открывала почту и – читала.
Читала все.
Почернела от горя.
А сказать ничего не могла.
Я понимала – скажу, что следила за ним – не простит. Потом нашли опухоль, сделали биопсию, и я решила – пусть едет.
Если есть бог на свете, он не допустит, чтобы столько горя – и одному человеку. Мне…
Ну встретятся один раз – все равно он ко мне вернется, со мной ему хорошо, я же знаю, я чувствую…
И он знает.
А потом передали про катастрофу…
Глеб вернулся через пару дней.
И я рассказала про свою болезнь.
Он пожалел меня и обнял, и любил.
Только… что хотят эти люди?
Почему они говорят, что Глеб умер?
Какие глупые, глупые, глупые люди.
Уйдите все из нашего дома.
Мы хотим побыть вдвоем.
Впервые за долгий год.
Ведь теперь, наконец, все кончено.
Он мой навсегда.
Каждый из нас заплатил свою цену.
И он, и она, и я.
А значит – Бог есть.
Глеб…
Ты с лышишь меня, Глеб?
Есть Бог на свете!..
Звонок
Она