Словом, было не особенно весело, зато шумно. Как выражался бездарный самодержец Николай Второй, пили дружно, пили хорошо. Мазур прекрасно понимал, что происходит, для чего все это сюрреалистическое действо затеяно: любой аналитик серьезной конторы, трудолюбиво прослушав запись, поневоле составил бы совершенно превратное представление о характерах, личностях и психологических характеристиках членов группы, равно как и о взаимоотношениях между ними… Словно смотрел в кривое зеркало, искажавшее каждое движение.
– Морду набью! – взревел Кацуба.
– Кому? – вяло полюбопытствовал Шишкодремов.
– А всем. Загнали на край географии, институту – башли, а нам торчать в этой дыре…
– Тебе-то в воду не лезть, – сварливо вступил Вася.
– Ну, ты, сюпермен… Ребята, а не загнать ли нам туфту? Вы там быстренько поплаваете, доложите, что все чисто, – и полетим себе в град Петра?
– Но отчего-то же они загибались? – засомневался Вася.
– И пусть их… Мало ли от чего… Шишкодремов, не заложишь, если погоним туфту?
– Да мне самому уже успело здесь обрыднуть… – с пьяной откровенностью признался Шишкодремов. – Уже успело…
– Ох, да ну вас, – заявила Света. – Микушевич, бери гитару и пошли к тебе. Там-то мы споем…
Мазур взял гитару и поплелся за ней не оборачиваясь. Снова со стола полетела посуда, Кацуба шумно печалился – Мазур догадывался, что после их ухода «доцент» начнет жаловаться оставшимся на пошедшую наперекосяк жизнь и шлюху Светку, порываться набить морду сопернику, а остальные, понятно, будут его старательно унимать. Скорее всего, снова пойдет разговор о туфте – нужно подкинуть эту идею неизвестному слухачу, а потом посмотреть, что из этого выйдет и выйдет ли вообще… Впрочем, это уже не его заботы.
Глава четвертая
Лицедеи и визитер
Света шествовала по коридору совершенно непринужденно, что-то мурлыкая под нос, а Мазур тащился за ней, чувствуя себя прямо-таки совращаемой гимназисткой, обманом завлеченной в гнездо порока. Хорошо еще, идти пришлось недолго, и потому он не успел окончательно пасть духом.
Времени она терять не стала – едва заперли двери, Света энергично кинулась ему на шею, громко сообщая, как она рада, что удалось, наконец, избавиться от шефа-неврастеника, а потому не стоит терять драгоценного времени. Мазур еще успел подумать, что чертова девка, вне всяких сомнений, поставила его поближе к одному из выявленных микрофонов. И грустно покорился судьбе. Платье на ней он принялся расстегивать так неловко, словно впервые в жизни разоблачал женщину, – и у него осталось стойкое убеждение, что Света хохочет не по роли, а вполне искренне. Как-никак была не в пример пьянее – он-то пропустил всего пару рюмок.
Кое-как разоблачил и отнес на постель, ощущения были самые мерзопакостные. В жизни такого не случалось – рядом с ним лежала обнаженная девушка, надо признать, очаровательная, ласкавшаяся к нему так естественно, словно ни о чем и не подозревала, но где-то в отдалении безостановочно крутились катушки с пленкой,