миг достославный,
Когда так же вот тихо,
смиренно терпя,
Собирался он с духом,
народ православный,
И, собравшись,
умел постоять за себя.
Так чего ж мы скорбим?
Иль не верим в Россию?
Ни к чему этот тон.
Не об этом же речь…
Может, просто вот так,
ожидая Мессию,
Догорает народ
миллионами свеч…
Наше место – где он.
Не взываем, не плачем.
То Отечества дым
выедает глаза…
Нам иными не быть.
Мы не сможем иначе,
Пока в храмах течёт
восковая слеза.
Завершение главы
Золотые купола
Купола золотят, и они золотятся.
Видно, сильные мира возмездья боятся.
Человечность и Правду попрали безбожно.
Им тревожно на свете, им очень тревожно.
Купола золотятся в безоблачном небе,
Дарят людям надежду на светлую небыль:
И сегодня, и завтра труднее, чем прежде,
Вот и тянутся люди к небесной надежде,
Вот и верят, что где-то (возможно, за гробом)
Суждена Справедливость особенной пробы…
И судьба куполам – быть заветною метой
Этой Правды святой, Справедливости этой.
……………………………………………………………….
Купола, купола! – высоки и доступны.
А людские дела суетны и преступны,
А людская любовь все и мельче, и площе.
Так что ближних любить – все труднее, не проще.
И становимся глухи, черствы, нелюдимы.
Мало любим и мало другими любимы.
Обезлюдев в душе, зачерствев понемногу,
Мы Любовь доверяем не людям, а богу
И сжигаем мосты между нами, живыми.
Головнями горят купола золотыми.
Купола, купола – золотое сиянье!
Как же так, “дорогие мои россияне”?!
Неужели ничто без церковной приправы
И таланты, и души, и добрые нравы?
Неужели с церковной приправой скостятся
Душегубство и прочие все святотатства?
Для чего научаются люди попами
Хоть и божьими зваться, однако рабами?
Раб, бывает, клеймён, даже в цепи закован,
Но свободным душа его делает снова.
Коль от рабства страдает душа, как от боли, —
То не быть бесконечной тяжёлой неволе.
Ну, а если душе от неволи не больно,
То рабом человек может стать добровольно
И униженным быть, и любить Господина —
Будь то Сила иль Деньги, иль Власть – все едино.
Бог был создан людьми как надёжа-опора,
Когда силы слабы и малы для