Элвис Пресли. Возвращение. Елена Хмура

сцены, твой облик, группы будут по образцу семидесятых. Чтобы тебя увидели таким, каким помнят по фильмам. Я считаю, со спецэффектами лучше не усердствовать. Потом можно будет экспериментировать, но пока аудитория должна тебя воспринять.

      – Понятно. И когда мы сможем начать здесь репетировать?

      – В любой момент, как только скажешь. Когда будете готовы после записи.

      Снизу послышался шум откинутого кресла. Вадим подошел вплотную к рампе и, посмотрев на часы, позвал:

      – Давайте-ка заканчивать, пора бы уже быть в студии. Для общего представления хватит, пожалуй?

      Остаток дня истек за репетицией к записи. Материал разучивали, с редкими перерывами, до глубокого вечера. И вся группа, хотя и порядком уставшая, разошлась даже позже назначенного времени.

      Дмитрия разбудил вспыхнувший рядом свет. Кто-то тряхнул за плечо.

      – Что?.. Что такое?.. – Альнов подскочил, силясь открыть глаза. – Боже ты мой, Элвис!.. Что случилось?

      – Я понял, почему у нас ничего не выходит с «Ронни», – Элвис сел на кровать, поджав ногу. Он был босиком, в расстегнутых брюках, наспех накинутой на плечи рубашке и с листом бумаги. Волосы в беспорядке, глаза возбужденно блестели. – Это из-за ритма. Мы зря так вцепились в текст. Если поменять концовку, все будет нормально.

      – Что? – Дмитрий повернул к себе будильник на ночном столике. – Четвертый час!

      – Вот послушай! – Элвис придвинулся ближе. – Там нужно переделать слова. Общий смысл будет тот же. Но уже нигде не сбивается. – В подтверждение он дважды пропел строфу, на старый и новый лад. – Как думаешь? Ведь лучше? И акцент другой, и я могу взять выше, как хотели.

      – А до утра это никак…

      – Запиши! – Элвис положил ему на колени чистый нотный лист и карандаш.

      Дмитрий посмотрел исподлобья – шутит ли он?

      Убедившись, что нет, убрал спадающие на лоб волосы и начал писать. Элвис вновь пропел, напоминая.

      – Да, ясно, ясно, – бумага сминалась на мягком, пока Дмитрий, тяжело дыша со сна, с трудом выводил значки между линеек.

      Закончив, он сунул лист обратно.

      – Все правильно?

      – Правильно, не сомневайся. – Альнов сердито откинулся на подушки. – Теперь я могу спать?

      – Да, конечно…

      Выражение лица Элвиса вдруг стало сосредоточенным. Он поднялся и, склонившись над кроватью, укрыл Альнова под самый подбородок. Потом, как ребенку, подоткнул одеяло, потушил свет и под изумленным взором Дмитрия тихо вышел, аккуратно притворив за собой дверь.