– Джи, быстрее!
Под руку зачем? Клинок верзилы царапнул локоть Джиад, чуть не задел бок. Обратным выпадом она увела меч, развернулась на носке, отклонилась всем телом.
– Джи!
Выпад. Удар. Звон клинков. И еще… Плохой выпад, грязный. Совсем не достойный мастера меча. Только вот у мастера пятый противник за полчаса. Джиад закусила губу, качнулась вперед. Подставляясь под удар, все же выиграла пару ладоней расстояния – и достала острием. Хрипя и бессмысленно зажимая руками горло, верзила рухнул наземь, между пальцами сочилась кровь, пятнала плащ, капала на серые камни утеса.
Развернувшись, Джиад кинулась к Торвальду. Тот успел отойти шагов на десять. Там, у самого обрыва, все еще пыталась подняться его кобыла, сломавшая при падении спину, и двое королевских стражников изрубленными куклами лежали на земле в багряных лужах. Фыркали от запаха крови и внутренностей остальные лошади, наспех привязанные к кустам. А на обрыве, напротив бессильно сжимающего кулаки Торвальда, стоял, высоко подняв руку, сам Лаудольв. В потоке ликующего летнего солнца далеко виднелась его знаменитая рыжая борода и растрёпанные рыжие с сединой патлы. Ухмылялся окровавленный рот, но по слипшейся бороде стекали тёмные струйки. Торчала между рёбер обломанная стрела – глубоко и надежно. Не быть Лаудольву королем… А в пальцах окровавленной, как и рот, руки сиял, горел маленьким пламенем рубин золотого коронационного перстня – главной реликвии рода Аусдрангов.
– Не-е-ет, – простонал Торвальд, делая единственный шаг вперед.
Этого шага хватило. Размахнувшись, Лаудольв вложил последние силы, повернулся – только золотая вспышка мелькнула над обрывом, потерявшись в белопенном прибое. И сразу же мятежный герцог, словно жизнь его улетела вместе с похищенным перстнем, осел на песок мертвой грудой. Торвальд опустил плечи, поник. Джиад, вытирая клинок, подошла, встала рядом. Убирая меч в ножны, украдкой залюбовалась тонким профилем своего принца, прекрасного даже сейчас: усталым, отчаявшимся, почти поверженным. Да, глупо вышло. Лучше бы Лаудольв ушёл с перстнем: больше был бы шанс добыть его потом. Да она бы наизнанку вывернулась, но догнала проклятого герцога и вернула бесценное кольцо! В горле стоял ком от бессильной жалости и обиды на судьбу, столь неласковую к её любимому.
– Все погибло, Джи, – прошептал Торвальд. – Без кольца я просто не успею…
Повернувшись, он обнял Джиад, и она с готовностью подалась навстречу, прижалась, закинув руки на широкие плечи под тяжёлой кольчужной курткой, что едва не силой заставила принца надеть перед погоней. Вдохнула родной запах от влажных светлых волос и разгорячённого тела, замерла, думая, что без проклятого кольца коронация невозможна, а совет и без того ищет малейшую возможность, чтоб назначить Торвальду регента. При котором он вряд ли доживет до собственного правления.
– Надо доставать, – сказала она вслух, мягко отстраняясь.
– Как? Ты обрыв видела?
– Вот сейчас и посмотрю.
Джиад подошла к краю утеса, крутым откосом уходящего в море. Да, жутковато, конечно. Раз в двадцать выше ее роста. Хотя, может, это сверху все так страшно? Только вот спуститься к морю никак. Разве что спрыгнуть. Положим, спрыгнуть она не побоится – не зря выросла у моря в горах – но дальше-то что? Если дно пологое, перстень найти можно, только следует поторопиться, пока не начался отлив. А какая там глубина? Хватит ли воздуха? И сколько раз придется нырять…
– Надо возвращаться за людьми, – ответил на ее мысли Торвальд, придя в себя и начиная мыслить, как принц. – Послать ныряльщиков да побыстрее. Хвала богам, что у меня есть морской ключ.
– Что есть?
– Морской ключ. Амулет, позволяющий дышать под водой. Ты разве не слышала о таких?
– Нет.
Джиад снова глянула вниз. Дышать, значит? Интересно.
– И как он работает? Можно достать несколько штук для ныряльщиков?
– Ну, что ты, – слегка рассеянно улыбнулся Торвальд. – Это редкость. Ключ в нашем роду передается из поколения в поколение. Когда-то таких было много – он вытащил из-под рубашки аквамариновый кулон – но мы тогда еще дружили с иреназе.
– Иреназе… – медленно повторила Джиад, глядя поверх плеча своего принца на море. – А они не могут помочь? Это ведь их владения?
– Их. Но даже если Морской народ согласится, то пока их найдешь, пока упросишь… Да и откажут скорее всего, они людей не любят.
– А перстень тем временем утащит отливом или занесёт песком в прилив, – подытожила Джиад. – Давай сюда амулет.
– С ума сошла?
Серые глаза Торвальда широко раскрылись то ли в испуге, то ли в восхищении. Нагло пользуясь тем, что и вправду никого живого рядом не оказалось, Джиад взъерошила мягкие русые волосы принца, так не похожие на ее собственные – жёсткие, непослушные,