– И инструмент, и все свои пожитки. Меня сегодня с квартиры выперли.
Джаспер все это время молчит, а потом спрашивает Дина:
– А ты как? Справишься?
– Да уж получше Ларри Ратнера, – отвечает Дин.
– Дин великолепен, – заявляет Левон. – Я с дилетантами не работаю.
Ударник затягивается сигаретой:
– А петь можешь?
– Лучше, чем Арчи Киннок.
– Ха! Лучше его и холощеный осел споет.
– И какие же ты песни знаешь? – спрашивает Джаспер.
– Ну… могу «House of the Rising Sun»[7], «Johnny B. Goode», «Chain Gang»[8]. Вы слабать сможете?
– С закрытыми глазами, – говорит Грифф. – И с одной рукой в заднице.
– Ответственность за концерт лежит на мне, – вмешивается Оскар Мортон. – Эта троица никогда не играла вместе. Вы гарантируете качество исполнения, мистер…
– Левон Фрэнкленд. А качество исполнения вам известно, потому что Джаспер – виртуоз, а Грифф играл с квинтетом Уолли Уитби. За Дина я ручаюсь.
Грифф согласно покряхтывает. Джаспер не отказывается. Дин думает, что терять ему и так особо нечего. Оскар Мортон бледнеет и обливается потом. До принятия решения – один шаг.
– В шоу-бизнесе полным-полно мошенников, – говорит Левон. – Мы с вами это знаем, не раз с ними сталкивались. Но я не из таких.
Управляющий клубом «2i’s» тяжело вздыхает:
– Что ж, не подведите.
– Вы не пожалеете, – заверяет его Левон. – А четырнадцать фунтов за их выступление – сущий пустяк. – Он поворачивается к музыкантам. – Господа, вам – по три фунта на брата, и два фунта – моя комиссия. Согласны?
– Минуточку! – возмущается Оскар Мортон. – Четырнадцать фунтов за трех неизвестных исполнителей? И не мечтайте.
Левон устремляет на него долгий взгляд:
– Дин, я ошибся. Мистеру Мортону не требуется выход из возникшей ситуации. Пойдем-ка отсюда, пока шум не поднялся.
– Погодите! – Мортон понимает, что его блеф раскусили. – Я же не отказываюсь. Но с Арчи Кинноком мы сговорились на двенадцати фунтах.
Левон смотрит на него поверх дымчатых линз:
– Мы с вами прекрасно знаем, что вы обещали Арчи восемнадцать.
Оскар Мортон не находит, что сказать.
– Восемнадцать? – мрачно уточняет Грифф. – А нам Арчи сказал, что двенадцать.
– Вот поэтому все договоры составляются письменно, – веско произносит Левон. – То, что не записано чернилами на бумаге, с юридической точки зрения имеет такую же силу, как то, что выведено ссаками на снегу.
Входит потный вышибала:
– Босс, публика волнуется.
В подсобку из зала доносятся разъяренные выкрики: «Давай концерт! Восемь шиллингов за четыре песни? Нас обобрали! Грабеж! Нас дурят! Вер-ни-день-ги! Вер-ни-день-ги!»
– Что делать, босс? – спрашивает вышибала.
– Дамы и господа! – Оскар Мортон склоняется к микрофону. – В связи с… – Микрофон фонит, что