Предание говорит, что прямо с базарной площади, в чем была, Татьяна пошла в воронежский Покровский девичий монастырь, где игуменьей была матушка Прокла, в схиме Пелагея, выбранная сестрами и поставленная святителем. Татьяна попросилась в монастырь, и матушка игуменья сразу приняла ее.
Святитель Тихон, въехав в середину толпы, произнес резкую обличительную речь
Строгую жизнь вела Татьяна (в иночестве Таисия). Она совершенно отказалась от своей воли, усердно исполняла послушания, чаще всего состоявшие в услужении старым и слабым сестрам. Еще ее послушанием было просеивание муки для хлеба. Иногда сестры забывали открыть запертый на день амбар, в котором она трудилась, тогда Таисия оставалась без еды и питья. Таисия стала роптать и однажды в досаде вышла из монастыря и целый день бродила в соседнем лесу. Когда наступила ночь, она перелезла через ограду и пошла к своей келье. Но келья была заперта, а ключ взяла игуменья. Шесть недель прожила Таисия под открытым небом, молясь ночами. Наконец о ней доложили игуменье, и дверь была отперта.
Шло время… Келья Таисии никогда не запиралась. Питалась она чаем, разведенным в холодной воде, и лепешками. Все ночи молилась или работала.
Когда девушка услышала обличительные слова святителя Тихона, ей представилось, будто настал Страшный Суд
В матушке Таисии открылся дар прозорливости. Однажды она стала вытаскивать из-за печки большую скамью и попросила послушницу помочь ей. Та спросила, зачем ей эта скамья.
– Скоро гости будут, – ответила матушка.
Достав скамью, Таисия села на краешек и спросила послушницу:
– Хорошо ли, если я сяду здесь, а гости – там?
– Хорошо, – ответила послушница.
Затем старица попросила у одной монахини варенье, говоря:
– Скоро гости будут!
В три часа в монастырь приехал архиепископ Антоний со своим гостем, курским архиереем Илиодором. Игуменью они не застали и пошли к Таисии. Усадив гостей на приготовленной скамье, она угощала их припасенным вареньем, обмакивая в него куски калача.
Одна купчиха навестила ее со своей невесткой. Таисия сокрушалась над ней. Называла ласковыми именами, а потом набросила ей на шею четки.
Послушница, бывшая тут, спросила старицу:
– Неужели, матушка, она пойдет в монастырь? Такая богатая, молодая, красивая, к тому же замужняя…
Старица не ответила послушнице, а купчихе сказала:
– Если что случится, дай мне знать.
Едва они вернулись домой, как мужа молодой купчихи разбил удар. Вдова его поселилась в Елецком монастыре и скончалась инокиней.
За семь месяцев до кончины старица сильно ослабела. Она предсказала,