Явившись перед собором святых епископов, женщина с плачем поверглась на землю и припала к ногам святого Нонна, восклицая:
– Умоляю тебя, господин мой, будь подражателем учителя твоего Господа Иисуса Христа, яви мне твою благодать и сделай меня христианкой. Я – море грехов, господин мой, и бездна беззаконий; омой же меня крещением!
Все собравшиеся епископы и клирики, видя блудницу, пришедшую с покаянием и верой, проливали слезы. Блаженный едва мог заставить ее подняться.
– Правила церковные, – сказал он, – повелевают не крестить блудницу без поручителей, из опасения, чтобы она не вернулась к той же блудной жизни.
Услышав этот ответ, женщина снова поверглась к ногам святого, омыла их слезами и вытерла волосами, как некогда евангельская грешница омыла ноги Христу (Лк. 7,37–38).
– Ты дашь ответ Богу о моей душе, если не крестишь меня, – сказала она. – Пусть Бог взыщет с тебя мою душу и запишет за тобой мои дела. Если отвергнешь меня не крещенной, будешь виной продолжения моей блудной и нечистой жизни. Если не избавишь меня теперь от злых моих дел, я отвернусь от твоего Бога и поклонюсь идолам. Если не сделаешь меня Христовой невестой и не приведешь к твоему Богу, тогда не будешь иметь доли с Ним и святыми Его.
Все присутствовавшие, слыша это и видя, как блудница воспламенилась стремлением к Богу, прославили Человеколюбца Бога.
Блаженный Нонн немедленно послал меня, смиренного Иакова, к архиепископу поведать о случившемся.
Архиепископ, услышав мой рассказ, обрадовался и сказал:
– Пойди, скажи твоему епископу: отец, тебе было предназначено сделать это, я хорошо знаю тебя, ты – Божии уста, по слову Его: «Если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста» (Иер. 15, 19).
И, призвав Роману, которая была первой церковной диакониссой, архиепископ послал ее со мной.
Услышав этот ответ, женщина снова поверглась к ногам святого, омыла их слезами и вытерла волосами, как некогда евангельская грешница омыла ноги Христу
Когда мы пришли, застали Пелагию, так звали ту женщину, еще лежавшей на земле, у ног блаженного Нонна, который едва мог заставить ее подняться, говоря:
– Встань, дочь, чтобы огласиться перед крещением.
Она встала, и сказал ей епископ:
– Исповедуй сначала грехи.
Она отвечала с плачем:
– Если начну испытывать мою совесть, то не найду в себе ни одного доброго дела; знаю лишь, что мои грехи многочисленнее морского песка, и не хватит воды в море, чтобы отмыться мне от скверных дел. Но я надеюсь на Бога твоего, что Он облегчит бремя моих беззаконий и смилостивится надо мной.
Епископ спросил:
– Как твое имя?
Она отвечала:
– Родители мои называли меня Пелагией, граждане же антиохийские переименовали меня в Маргариту, то есть в Жемчужину, как называют богиню Афродиту, за красивые и драгоценные дары, которыми украшали