Жанаев согласился безоговорочно. Но старый винтарь все же проверил. Нормально все работало. Дед, впрочем, тоже карабинчик сноровисто осмотрел. Даже затвор разобрал-собрал, проверил пружину в магазине, отсечку-отражатель, точно повторив все, что делал Жанаев. Но не для того, чтобы как-то ущемить, а просто потому, что так положено у грамотных людей. Оставили ему еще четыре обоймы с темно-медными патронами. Петров выклянчил у строгого Семенова половину парашюта – тоже подарили. И пошли. И старались не оборачиваться. А в голове у Семенова вертелись негромко сказанные перед прощанием слова Евграфа Филипповича:
– Вы если фронт не догоните – возвращайтесь. Мы вам рады будем. А тебе, парень – особенно.
Может быть, еще и поэтому Семенов старался уйти подальше – от соблазна. Шли достаточно быстро, даже потомок втянулся и пер по лесу, башмаки обмялись по ноге и не терли…
Марш – он мозги от мыслей чистит, втягиваешься, идешь как механизм. День прошел спокойно, места глуховатые, немцев и не слышно было, правда, на нескольких дорогах, что перескакивали с опаской, видны были свежие следы шин. Переночевали спокойно, плотно перед этим поужинав и пообедав заодно уж свежими харчами, что деревенские с собой надавали довольно щедро: курица вареная, яйца вкрутую, лук, чеснок, хлеб свежий, огурцы. И на следующий день шли ходко, пока не услышали далекую пальбу. Теперь Семенов пошел уже осторожно, периодически останавливаясь и давая знак остальным, чтобы дали послушать, что вокруг творится.
И ведь сработало – услышал негромкий звяк сбоку. Сначала подумал обойти стороной, но тут Петров подкрался поближе и прошептал:
– Кто-то гаечным ключом что-то делает. Зуб даю! Наверное, наши.
Семенов поморщился. Во-первых, это Петров считал, что он подкрался, на самом-то деле треску от него было, как от трактора. Во-вторых, с гаечным ключом вполне так же могли работать и немцы. Правда, пока они там бренчат и лязгают, можно легко подобраться поближе и посмотреть. Кивнув Петрову и приказав не лезть, пока он не разберется, что к чему, Семенов сторожко двинул на звук, присматриваясь и прислушиваясь еще старательнее. Те, кто чинит технику – если не совсем уж дурные, – должны охрану поставить. И не факт, что просто часового, вполне могут и секрет выдвинуть. И нарываться на секрет совсем неохота.
Действительность оказалась куда проще. Тихо прокравшись и аккуратно высунувшись из кустов так, чтобы самому видеть, но быть скрытым листвой, Семенов оглядел небольшую полянку. На ней стоял маленький плавающий разведтанк, а на нем как раз и бренчали чем-то железным двое. Точнее, даже не на нем, а в нем, в танковом брюхе.
«С мотором у них что-то не в порядке», – догадался Семенов. Танк явно был наш, двое – судя по форме и характерной для делающих тяжелую грязную работу речи – тоже. Форма, правда, была не совсем