Женщины находили его привлекательным и загадочным, но самого Сэта куда больше интересовала наука и исследования, чем отношения. Рядом с ним оставалась та, что была смелее и напористей остальных. Но оказавшись на пьедестале в качестве подруги Сэта, понимала, что приз того не стоит. Работа Торнтона была его единственной страстью.
Дольше всех продержалась Прю. Их отношения продлились три года, но Сэт воспринимал ее чувства как данность. Как если бы она была наградой за достижения, которая стоит на полке. Ты ей любуешься, снимаешь, сдуваешь пыль, гладишь и ставишь обратно. Даже любовь не выдержала такого отношения: Прю ушла.
Хотела ли она, чтобы Сэт вернул ее, Торнтон так и не узнал. Потому что не пошел за ней. Тогда ему было не до женщин: жизнь сделала крутой виток, и Сэта назначили руководителем проекта в «Бенкитт Хелфлайн». Проект, над которым работала его команда, оказался точкой невозврата. О его истинной сути Торнтон узнал гораздо позже. От Мелани.
Беатрис так и не рассказала о планах Сильвена на его счет. Помимо прочего, разбудила в нем воспоминания о Мелани, и теперь Торнтону хотелось вновь ее увидеть. Жива ли она сейчас? Когда они в последний раз виделись, она его поцеловала, и Торнтону еще долго снился тот поцелуй: пьянящий, отнимающий волю и разум. В Мелани чувствовалась первобытная властная сила, которой хотелось подчиняться. Сейчас воспоминания почти стерлись, хотя казалось, что они будут преследовать его вечно. Воспоминания о ней – все, что у него осталось.
Беатрис была отчаянно похожа на нее. Внутренней силой, напором, которому невозможно противиться. С Беатрис было сложно, но в этом заключалась своя особая прелесть.
– Сколько мы тут еще пробудем? Неделю? Месяц? Год? Чего мы вообще ждем?
Вечером они столкнулись на кухне, и Сэт решил спросить о том, что не давало ему покоя.
– Надеюсь, недолго. Дальнейших инструкций, – ответила она, отправляя в холодильник пакет с молоком. Поставила на поднос стакан, наполненный до краев, полную тарелку печенья с мармеладом и банку оливок. Выглядела она неважно, по ощущениям – снова не в лучшем расположении духа. В случае Беатрис нащупать тонкую грань настроения было очень сложно.
– От кого?
Проснулась прежняя подозрительность. Сейчас ему казалось, что они слишком легко сбежали.
– От того, кто послал меня пасти вас, профессор.
– Почему именно вы?
– Он попросил помочь, я не смогла отказать, – она обхватила себя руками, как если бы замерзла, нахмурилась, – это допрос, профессор? Я могу написать вам отчет, хотя вы ему все равно не поверите. Знаете, если слишком долго искать подвох, рано или поздно он обязательно найдется.
Беатрис отправила в рот сразу два печенья, тем самым показывая, что разговор окончен.
– Не допрос. Просто за последние два года я научился опасаться и собственной тени. Вам не понять.
– Да