Лицах Божество благоговейно да восхвалим.
О Дева Мария! Просвети мою душу, крайне
омраченную житейскими наслаждениями.
Богородица Дева, Надежда христиан, защищай,
ограждай и храни на Тебя уповающих».
Во время службы Сретения читаются некоторые тексты Священного Писания Ветхого и Нового Завета.
Так, на великой вечерне прочитываются три паремии, то есть ветхозаветные тексты, являющие нам древние библейские прообразы воспоминаемого события Сретения. Первая паремия говорит о ветхозаветном обычае посвящать Богу первенцев (Исх. 12: 51; 13: 1–3, 10–12, 14–16; 22: 29; Лев. 12: 1–4, 6–8; Числ. 8: 17). Вторая паремия повествует о видении, открывшемся в храме пророку Исаии, в котором ему явился сидящий на престоле и окруженный ангелами Господь. Здесь-то Исаия и был призван к своему пророческому служению (Ис. 6: 1–12). Третья паремия, также представляющая собой отрывок из книги Исаии, содержит пророчество о бегстве Святого Семейства в Египет. Эта паремия здесь тем более уместна, что бегство в Египет сюжетно довольно тесно связано со Сретением (Ис. 19: 1–5, 12, 16, 19–21).
Что касается чтения из Апостола, то на праздничной сретенской литургии прочитывается фрагмент из Послания апостола Павла к Евреям (7: 7–17), где появляется загадочный образ ветхозаветного царя и священника по имени Мелхиседек: толкователи Священного Писания рассматривают его как прообраз Христа. Здесь же говорится о превосходстве искупительного и жертвенного (именуемого здесь первосвященническим) служения Спасителя перед ветхозаветными жертвами, а также об отмене – с пришествием Христа – формальных установлений и ограничений Закона Моисеева.
Отрывки из Евангелия на утрене и на литургии праздника почти совпадают по содержанию: оба они рассказывают о Сретении. Однако евангельское чтение на утрене (Лк. 2: 25–32) короче, чем на литургии (Лк. 2: 22–40): полное евангельское повествование о событии Сретения мы слышим в храме в самый день праздника – за Евхаристией.
Святоотеческие проповеди на Сретение Господне
Празднику Сретения Господня посвящен целый ряд прекрасных, преисполненных богословской глубиной, духовно возвышенных и поэтичных святоотеческих проповедей. Число дошедших до нас святоотеческих гомилий на Сретение достаточно велико. Однако это именно византийские греческие проповеди христианского Востока.
Что касается Запада, то, как уже говорилось, этот праздник почитался здесь в меньшей степени, чем в Византии, и потому до нас практически не дошли образцы святоотеческих латинских гомилий на Сретение. Лишь отдельные яркие рассуждения, посвященные этому евангельскому событию, обнаруживаются, например, в творениях таких западных святых отцов, как священномученик Киприан Карфагенский (около 200–210 – 258; «Книга о смертности»), святитель Амвросий Медиоланский (около 339–397; «Изъяснение Евангелия от Луки»), блаженный Августин (354–430; «Слово 163-е. О борьбе духа и плоти»).
На православном же Востоке известнейшие древнецерковные проповеди, посвященные истолкованию евангельского события Сретения, а также прославлению этого церковного праздника, принадлежат таким святым отцам, как, например, святитель Григорий Нисский (около 331–335 – около 394 года; проповедь, посвященная