– Ах! – не выдержала одна из девиц, сохранившая в какой-то мере хладнокровие. – Вам всюду мерещится призрак.
И в самом деле, вот уже несколько месяцев в Опере все толковали об этом призраке в черном фраке, который разгуливал по всему зданию, ни с кем не разговаривая, да и к нему никто не решался обратиться; к тому же, стоило его увидеть, и он тут же исчезал, неведомо куда и как. Шагов его не было слышно – обычное дело для настоящего призрака. Поначалу все только веселились, насмехаясь над этим привидением в одежде светского человека или служащего похоронного бюро, однако вскоре легенда о призраке приобрела в кордебалете колоссальный размах. Танцовщицы уверяли, будто сталкивались с этим сверхъестественным существом, становясь жертвами его злых чар. Случилось какое-нибудь несчастье, подружка подшутила над одной из девиц кордебалета, пропала пуховка для рисовой пудры? Во всем виноват был призрак театра Оперы!
А по сути, кто его видел? В Опере встречается столько черных фраков, и это вовсе не обязательно призраки. Однако у того была одна особенность, не присущая остальным черным фракам. Под ним скрывался скелет. Во всяком случае так говорили девицы. И вместо головы, разумеется, был череп.
Насколько всему этому можно было верить? Истина заключалась в том, что представление о скелете возникло после описания призрака, сделанного Жозефом Бюке, старшим машинистом сцены, который действительно его видел. Он столкнулся – нельзя сказать «нос к носу», ибо у призрака такового не было – с таинственным персонажем на маленькой лестнице, которая от рампы ведет непосредственно в подвалы. Он успел заметить его в считанные доли секунды – ибо призрак бросился бежать – и сохранил об этом видении неизгладимое воспоминание. Вот что рассказывал о призраке Жозеф Бюке любому, кто готов был его выслушать:
«Он чудовищной худобы, и черный фрак болтается на нем, как на скелете. А глаза так глубоко запали, что с трудом можно различить неподвижные зрачки. И в общем-то видны лишь две огромные черные дыры, словно на черепе у мертвецов. Кожа, которая натянута на кости, как на барабан, вовсе не белая, а безобразно желтая; нос такой малюсенький, что в профиль совсем незаметен, отсутствие носа – вещь ужасная на вид. Три или четыре длинные темные пряди на лбу и за ушами – вот и вся шевелюра».
Старший машинист сцены был человеком серьезным, степенным, непьющим и не отличался живым воображением. Его словам внимали с изумлением и интересом, и тут же нашлись такие, кто стал утверждать, будто и они тоже видели черный фрак с черепом вместо головы. Люди разумные заявили сначала, что Жозеф Бюке стал жертвой одного из своих подчиненных, подшутившим над ним. Но затем последовали столь странные и необъяснимые события, что и умники заколебались.
Лейтенант-пожарник, безусловно, человек отважный. Он ничего не боится, и главное, не боится огня! Так вот, этот самый лейтенант-пожарник, который отправился с обходом в подвалы, внезапно снова появился на сцене – бледный, растерянный, с выпученными