Тут он вспомнил, что у нее нет ни того, ни другого, и замолчал. Полина зачерпнула ложкой свое варево и отправила его в рот. Он откровенно поморщился:
– Что за дрянь вы едите?
– Овсянку.
Никифоров подумал, как это она еще не отощала на таком богатом рационе? «Ладно, – решил он. – Последняя жертва с моей стороны. Я ее накормлю, напою, обмажу сметаной и положу спать. А утром уговорю вернуться домой – где она там живет? Помогу собрать вещи, посажу в машину и лично транспортирую до квартиры. Потом вернусь сюда и заживу, как раньше».
– Знаете, у меня есть сметана, – сообщил он. – И кефир есть. И горячий чай. И вообще я приглашаю вас на ужин.
– Спасибо, я уже поужинала, – ответила Полина бесцветным голосом.
– Да? – Никифоров рассердился. Он придумал такой отличный план, а она вон что. – Ну, тогда спокойной ночи.
Он кивнул и отправился восвояси. Повернул за угол и остановился, потому что ему показалось, что в дальних кустах что-то шевелится. Прошла минута, но шевеление не повторилось. Зато он услышал, как девица неожиданно заревела. Она ревела так горько, со всхлипами, что он тотчас же решил вернуться.
– Ну, вот что, – строго сказал он, материализовавшись из серого сумрака. – Кончайте рыдать и пойдемте. Я бы взял вас за руку, но, боюсь, у вас случится болевой шок.
Уговорами он довел ее до своей двери и, отняв кастрюльку, поставил на землю.
– Кошки съедят! – пояснил он. – Хотя вряд ли их это соблазнит. Подождите, я сейчас свет включу.
Когда он зажег свет и завел ее в комнату, ему едва не сделалось дурно. Рыжая дурочка выглядела так, будто с нее живьем содрали кожу. Никифоров усадил ее на стул, достал из холодильника сметану и принялся за дело.
– Ну, вот, – сказал он, завершив свой титанический труд. – Вы стали похожи на вареник. Кстати, забыл спросить: что вы любите? В смысле, что приготовить на ужин? Омлет или отбивные? Или хотите рыбы?
– Омлет, – тотчас ответила она. – Или отбивные. А можно и рыбу.
– Ясно, – пробормотал Никифоров. – Картошку и овсянку не предлагать. Все остальное годится.
Он раскалил масло на сковороде, бросил туда замороженные отбивные, посыпал их луком и принялся готовить салат. Потом подумал и решил сделать еще и омлет – вдруг она не наестся? Полина сидела на стуле, вся в стекающей сметане, и смотрела, как он кашеварит. Когда Никифоров поставил перед ней мясо, она едва не захлебнулась слюной. Однако заставила себя есть медленно, чтобы не выглядеть, как какая-нибудь Каштанка.
Потом он уложил ее спать в соседней комнате на диване и оставил включенным торшер, и дверь не закрыл, как маленькой. Почему это она решила, что он неприятный тип? Спать хотелось смертельно. «Что подумает Люда, когда вернется?» – возникла в ее голове нежизнеспособная мысль. Мысль немного помедлила и увяла окончательно. Полина закрыла глаза и тотчас же погрузилась в сон.
«Вероятно, рыжей дурочке сегодня не удастся заснуть», – подумал Никифоров, вспомнив поросячий цвет ее кожи. Однако когда