– Не скушно ли, поэт, вам делать то, чего бы лучше не делать?
– Вся власть от бога нам дана, – отвечал сатирик.
– Вот, кстати, вспомнил, – сказал Гросс, хитрейший проходимец и масон. – Хотите посмотреть на человека, который на Остермана чуму наслал? Он ныне здесь… в Лондоне. Его можно застать по вечерам в кафе у Ллойда. Не съездить нам? Не посмотреть?
– Что значит – посмотреть? Его я должен связанным доставить в Петербург для наказания сурового.
– Ну что ж. Попробуйте связать, посол…
В кафе у Ллойда (что на Ломбард-сити) князь Кантемир бывал не раз: там всегда для русской службы сыщешь и капитанов опытных, и мастеров шить паруса, там все известия с моря – самые свежие!
– Вот он, Локателли, – исподтишка показал Гросс. – Сидит под барометром. Тот, что ни сух, ни жирен. Собою смугл. Глаза большие. И нос громадный. Торгует секретами лекарств ко здравию любви и страсти пылкой… Рискнете подойти к нему, посол?
Кантемир шагнул к Локателли, приподнял шляпу:
– Уж не вы ли это по России знатно путешествовали?
– Прекрасная страна! – причмокнул Локателли. – И люди славные, но им не повезло на управителей… А я вам, сударь, понадобился, очевидно, не ради снадобий моих?
Локателли незаметно растворил два пальца, словно циркуль: это был масонский вызов – брата к брату. Еще два знака на скрещенных пальцах, и Гросс, как рыцарь ложи Кадоша, вдруг понял, что Локателли на много градусов выше его в масонстве всемирном. Тогда пальцы Гросса – за спиною посла – сложились в щепоть, означая повиновение профана метру. Локателли усмехнулся, довольный своим могуществом над людьми. Он бросил вилку поперек ножа: особый знак – «приказываю… повинуйся!».
При этом он заметил Кантемиру:
– Знайте же! Если хоть один волос падет с головы моей, то все великие и тайные силы, что магически лежат на теневой стороне мира, все эти силы будут приведены в действие, и машина Великого Братства Человечества, искушенного в тайнах вольных каменщиков, будет работать до тех пор, пока от вас, посол, не останется в гробу сухой порошок… А теперь – прочь от стола!
Гросс властно подхватил Кантемира за локоть, потянул из кафе Ллойда на улицу – прочь от этих глаз, прожигающих насквозь. Трясясь в потемках кеба, князь Антиох сказал:
– Таинственно масонства естество. А ваше братское согласье столь могущественно, что я желал бы принадлежать вашему ордену.
– А вы нам не нужны, – отвечал Гросс сухо. – Вольные каменщики не признают власти земных правительств. Внешние владыки мира сего для нас только гниющий тлен!
Анна Иоанновна звала на свою половину Елизавету Петровну.
– Ну, сударыня, – сказала цесаревне, – небось уже наслышана о побасенках Локателлевых? Мне да министрам моим Европа гибель скорую накликает. А пишут так: сидеть тебе на престоле моем!
Елизавета бухнулась в ноги императрице:
– О