вот только б встретиться, а то ведь
так и не переговорить.
«Мою душу бросят в городской сток…»
Мою душу бросят в городской сток,
моё тело бросят в городской ров.
Тише, не волнуйся, это я так…
непереводимая игра слов.
Ни к чему оплакивать мой злой рок —
это ерунда, что всё идет вкривь:
непереводимая игра строк,
непереводимая игра рифм.
В этот город я уже совсем врос,
страшно лёгок мне его корней груз —
непереводимая игра фраз,
непереводимая игра грёз.
Только не пытаться понимать всех:
всяк ведь как умеет, так и живёт,
и летает в небе золотой смех —
непереводимый детский смех, вот.
«Ложка дикого мёда и веточка винограда…»
Ложка дикого мёда и веточка винограда,
и зелёного чая светлая бездна…
Что касается вашего кофе среднего рода,
то, спасибо, не надо – да пожалуй, и поздно:
в это время я кофе не пью, тем более среднего рода.
И поверьте, что дело не в консерватизме
и не в том, что порода не та или, скажем, природа…
Дело в прожитой жизни,
в одной лишь прожитой жизни,
от которой и так уж не много чего осталось —
так… щепотка весьма потрёпанных идеалов,
как то: эгалите, либерте и прочая малость —
или милость, да парочка идолов обветшалых,
да большая любовь – я теперь забыл её имя,
да постыдное мелкотемье и малострофье,
да остаток уменья не группироваться с другими —
и дымящийся кофе, дымящийся чёрный кофе.
«Я уехал не в страну…»
Я уехал не в страну —
я уехал в тишину,
я уехал на рассвете
(было пусто на билете)
и состарился в полёте
ровно на одну струну,
ровно на одну строку,
на понюшку табаку —
ровно на одну понюшку,
взятую с собой в дорожку…
собирался понарошку,
поклонялся ветерку.
Собирался понарошку,
путая орла и решку,
попивал с гостями бражку,
поминали старину.
Говорил о чём – о Боге,
и о том, как мы убоги,
но состарился в дороге
ровно на одну струну —
на ту самую струну,
на ту самую строку,
что с тех пор ищу по свету
столько лет, да толку нету, —
на строку, на сигарету…
на одно кукареку.
Категория определённости
Говорят, я совсем не знаю этого человека.
А я знаю, что ветер в его голове зелёной,
что он скачет на лошади белой, блестя короной,
и что мёд в его сердце, а на устах ежевика.
Говорят, это всё хорошо, только этого мало —
и я должен иметь в руках рулетку и компас:
вот тогда я с ним, значит, как следует познакомлюсь
и начну разговаривать как