Зимой 1717 года, из-за того что Дунай покрылся льдом, направлявшийся в Царьград английский посол был вынужден на три недели задержаться в Белграде, которым тогда опять владели турки. Поскольку Дунай продолжал оставаться недоступным для судоходства, власти выделили послу отряд из пятисот янычар, в сопровождении которых он продолжил свой путь по суше. Вместе с ним находилась и его супруга, английская писательница леди Мэри Уортли Монтегю (1689–1762). Впечатлениями от путешествия она делилась со своими английскими друзьями. В частности, из Белграда она писала поэту Александру Поупу, а из Ниша – принцессе Уэльской. И эти, и другие послания леди Монтегю были опубликованы в книге под названием «Турецкие письма», которая имела большой успех в Англии и вместе со стихами писательницы переиздается до сих пор.
Тем не менее уже в 1711 году в городе насчитывалось двести пятьдесят ремесленников-сербов, а при новой австрийской власти с 1718 по 1739 год Белград отстроился в стиле барокко, который знаком нам по гравюрам, изображающим его как город со множеством церквей, дворцов, мостов, улиц и домов, башен и городских ворот, резиденций митрополитов и военачальников, пристаней и фортификационных сооружений.
Приблизительно в 1730 году австрийские власти в Вене были встревожены странными сообщениями, поступавшими из Белграда. К месту событий были направлены государственные комиссии, установившие «присутствие нечистой силы», которая очень быстро получила широкую известность под личиной «вампиров». Сохранилось даже свидетельство о некоем Арнольде Паоли (арнауте Павле), который где-то после 1727 года превратился в вампира и вновь начал убивать людей зимой 1731 и 1732 годов. Дело стало предметом государственной врачебной экспертизы Visum et repetum, которая официально признала, что в Сербии действительно появлялись и даже были обнаружены вампиры. Когда в 1739 году австрийские войска покинули Белград, это одновременно означало и завершение истории про вампиров в тех краях, где они были впервые официально «зарегистрированы», и открытие темы вампиров сначала мировой литературой, а затем и кинематографом.
В соответствии с военной системой маршала Вобана и планами швейцарца Николы Доксата на берегах двух рек была выстроена белградская крепость, которая стоит там и по сей день. Ее создателя, Доксата, после того как он без боя сдал туркам город Ниш, по приказу австрийского командования доставили в 1738 году в Белград, где и казнили у стен построенной им крепости. Когда в следующем году Белград снова попал в руки турок, они его полностью разрушили, правда, на этот раз он был увековечен поэтами, которые по воспоминаниям описали несуществующий больше город. Среди этих, в стиле барокко, плачей по Белграду особо стоит отметить стихи сербского патриарха и писателя Арсения IV Йовановича Шакабенты, который, воспев Белград в своей поэтической эпитафии, стал предтечей великого поэта эпохи сербского