Сначала я спросил Теодора, как он зарабатывает себе на жизнь, ведь его кузница давно закрыта. Он ответил, что занимается торговлей.
– Чем торгуешь?
– Продаю стихи.
– Ты поэт?
– Да ты что!
– А, значит, издаешь поэтов?
– Опять не угадал. Я торгую устной поэзией.
– Что ты имеешь в виду? Ты поешь стихи под гусли?
– Что значит – петь под гусли? – изумилась Лиза.
– Это трудно объяснить, – ответил я.
Что же касается Теодора, то он нам объяснение дал:
– Одна моя дальняя родственница из Италии оставила мне в наследство несколько стихов, которые сама получила по наследству бог знает от кого.
– Неужели на несколько стихов можно жить?
– Можно, потому что каждый из них на вес золота. В итальянских семьях отцы на смертном одре каждому из сыновей оставляли в наследство по кусочку такого стиха (словно это Библия), а дочерям давали в приданое целый стих.
– Что же это за стихи, которые на вес золота? – включилась в дискуссию и Лиза. – Неопубликованные белые стихи Шекспира?
– Вовсе нет. Эти стихи намного, намного старее. Их передают из уст в уста как народную поэзию.
– А на каком они языке? – спросил я.
– Этого я не знаю. Кроме того, должен признаться, я их вообще не понимаю. Язык всегда старше стихов.
– Подождите, подождите, – перебила нас Лиза. – Я ничего не понимаю из того, что вы рассказываете. Говорите помедленнее.
Хотя мы перешли на английский, я тоже ничего не понимал и спросил:
– Какой прок в стихах, которых не понимаешь?
– Но я и по-английски не понимаю, о чем вы говорите, – снова вмешалась Лиза. – Значит ли это, Теодор, что потенциальный покупатель, допустим я, тоже не понял бы их?
– И зачем покупать стихи, которые не понимаешь? – добавил и я, обращаясь к Теодору.
– Понимать и не надо. Важно, чтобы поняла жена купившего. Например, присутствующая здесь Лиза. Стихи, о которых я говорю, обладают вполне конкретной прикладной ценностью. И между прочим, ночью их ценность гораздо выше, чем днем. Если заплатишь, могу и тебе уступить какой-нибудь из них.
– На что он мне?
– Такое любому мужчине нужно. Да и женщине может пригодиться.
– Для чего же это? – заинтересовалась Лиза.
– Пока произносишь этот стих, язык делает такие движения, что при оральном сношении с женщиной вызывает у нее оргазм.
– Постой, постой, – разволновалась