Хотя описанные Орловым случаи отдают курьезными байками, ходящими в среде разведчиков, он справедливо указывал, что из опыта этого неназванного офицера следовало извлечь урок о том, что «нелегал» обязан в разумных пределах владеть языком и располагать сведениями о городе, откуда он якобы родом. Однако, судя по его личным наблюдениям, «при тщательном расследовании даже в самой хорошей легенде всегда обнаруживаются слабые места11». Вот почему секретные оперативные работники имели постоянно действующую инструкцию «покидать поле боя», если узнавали, что власти взяли их под наблюдение. По признанию Орлова, все «нелегалы» вроде него, которые раньше работали в качестве «легальных» русских граждан, имели «ахиллесову пяту» – уязвимое место, которое сам он называл «серьезным политическим просчетом со стороны НКВД». Они подвергались риску, потому что их перевоплощение могло быть разоблачено, если их узнавали старые знакомые или бдительные служащие пограничных пунктов. Орлов приводил в качестве примера случай со своим бывшим коллегой Дмитрием Смирновым, бывшим «легальным» резидентом НКВД в Париже, где он занимал должность секретаря советского посольства. Проезжая через Польшу с греческими документами, он был опознан бдительным польским пограничником как человек, который всего год назад пересекал границу, направляясь во Францию с советским дипломатическим паспортом12. Хотя знание английского у Орлова оставляло желать лучшего, он все-таки мог обойтись им как владелец американского паспорта, тогда как прикрытие Смирнова разлетелось в пух и прах, потому что он не знал ни слова по-гречески. Тем не менее, как отмечал Орлов, у Центра часто не было иного выбора, и он был вынужден идти на такой риск. Ощущалась острая нехватка старших офицеров вроде него, обладающих «хорошей подготовкой, опытом работы и выносливостью, необходимой для секретной службы». Тут, несомненно, присутствовала определенная доля самолюбования. Он выразил свою мысль следующим образом: «Опасная секретная работа окружена в Москве таким ореолом героизма, что многие из руководителей разведки, невзирая на свою предшествующую работу за границей в официальной должности, стремятся получить связанное с риском назначение, считая это делом чести»13.
Весной 1933 года Центр выбрал Орлова как одного из наиболее опытных оперативных работников для руководства претенциозным планом внедрения во французский генеральный штаб. Это было ответственное поручение. Часть советских разведывательных операций во Франции перешла в руки «нелегалов» в 1927 году, то есть в тот самый год, когда произошел частичный провал широко раскинувшейся советской разведывательной сети, возглавляемой французским коммунистом Жаном Креме. В результате французская «Сюрте женераль» активизировала свои контрразведывательные действия против подпольных операций Москвы во Франции.
В течение четырех лет они безуспешно разыскивали Креме, коренного русского, скрывавшегося под дюжиной