Люси отстранилась, и открыла глаза, которые до этого прикрывала, словно от наслаждения. От понимания, что поцелуй принес ей удовольствие, Ансель вдруг почувствовал себя окрыленным и счастливым – впервые за много лет. А ведь ему казалось, что он уже забыл, каково это – ощущать счастье.
Это приносит радость. Я же говорил тебе, – вновь зазвучал в его голове голос, так сильно напомнивший ему Гийома.
«Оставь меня. Уйди», – подумал Ансель в ответ.
Я тебя уже никогда не оставлю, не надейся. Но насладиться я тебе позволю.
И в голове наступила вожделенная тишина. Мыслей больше не было.
Люси мягко, но настойчиво толкнула Анселя в грудь, и он повалился на кровать, ощутив новую вспышку страстного желания. Едва оказавшись на спине, он тут же приподнялся на локтях и потянулся к Люси, желая еще одного поцелуя. Она оказалась на нем сверху и склонилась к его губам. Сейчас она казалась ему самым прекрасным созданием на свете. Совершенным созданием.
Через несколько мгновений она вновь оборвала поцелуй и посмотрела на него сверху вниз, не прекращая заговорщицки улыбаться.
– Пожалуй, не будем сильно спешить, чтобы продлить твое наслаждение, – полушепотом сказала она, чуть переместившись. Ее рука знающим движением скрылась в небольшом пространстве, что разделяло их тела. – Я начну помедленнее.
Никогда еще Ансель не чувствовал ничего подобного. Он не представлял себе, с чем может сравнить свои ощущения, когда стал одним целым с женщиной. Это было волшебное чувство, которое яркой вспышкой света попыталось выбить все оставшиеся мысли из его разума. Все, кроме одной:
«Наслаждение и стыд… вот, что, похоже, всегда идет рука об руку».
И хотя желание, охватившее его, было неимоверно сильным, даже когда Люси начала двигаться, повинуясь неизвестному ритму, увлекавшему ее, Ансель не мог полностью отдаться своим ощущениям. Наслаждение смешалось в нем с какой-то требовательной напряженной сдержанностью, а где-то в душе заворочался страх, что вот-вот случится что-то непоправимое.
Отдаленно, почти неразличимо в памяти зазвучали слова матери, которая много лет тому назад сказала ему:
Может, если бы мы познали истину чуть раньше, мы смогли бы уберечь твою душу от заточения в этом аду.
Люси часто дышала, начиная двигаться немного быстрее. Ее дыхание становилось громче, страстнее, ее гибкое тело выгибалось, словно в каком-то неведомом танце. Она прикрыла глаза и тихо застонала, и этот звук заставил волну напряженной