– Не замай! Когда читаешь книгу, не должно быть тесноты…
Саша послушно отодвинулся, но сердитый читатель вдруг неожиданно протянул руку и так же хмуро, с угрюмым безразличием представился:
– Самохвалов. Константин.
– Александр Гельвиг, – отрапортовал в ответ Саша. И добавил:
– А это – мой друг Никита Волховитинов, – и указал на Ники.
Новые знакомцы пожали друг другу руки и погрузились каждый в свою книгу. Увлёкшись чтением, они не заметили, как быстро пролетело время, и очнулись от сладкого книжного сна только тогда, когда хранитель библиотечных грёз предложил воспитанникам отправиться в расположение своих рот, чтобы взяться за подготовление уроков к завтрашнему дню. До восьми вечера кадеты занимались своими пока несложными учебными заданиями, затем коротко поужинали, выпили чаю с булкой и ещё некоторое время после чаю были предоставлены самим себе.
Саша и Ники несколько освоились в новой обстановке, и уже не так трагично воспринимали своё нынешнее бытиё; бродили по ротной рекреации, меж кроватей в спальном помещении, знакомились с товарищами и находили себе вполне кадетские занятия – драили до зеркального блеска ременные бляхи и пуговицы мундира, укладывали в ротном тамбуре слои чёрной ваксы на свои жёлтые сапоги, учились крепить погоны на плечах и ловким, резким движением направлять сбивающиеся складки рубашки за спину, словом, входили в колею новой жизни…
Утром, после подъёма и умывания к Саше подошёл второклассник Коваль и тихим, заискивающим голосом приказал:
– Иди-ка, мою коечку заправь…
– А сам ты что? – повернулся к нему Саша. – Калека?
– Ты сейчас сам калекой станешь, – возразил Коваль. – Асмолова только позову. Он тебе ручки-то повыдернет.
– А чем же я тогда постельку тебе стану прибирать?
– Так будешь? – не поверил Коваль.
– Нет, не буду. Потрудись-ка сам.
В этот миг к ним подошёл Асмолов и угрожающе взглянул на Сашу.
– Почему не подчиняемся приказам командира, господин кадет? – спросил он