– Входи же, Нельсон… – позвала я, складывая письмо Шерлока.
– Не я должен войти, мисс Ирэн, – возразил мне огромный чернокожий человек, служивший в нашей семье с самого моего рождения. – Это вы должны выйти. Гости ждут вас.
– В самом деле? – спросила я, подняв бровь. – И что им от меня нужно? Хотят понять, знаю ли я латинскую поэзию, услышать моё мнение о моде военного времени или узнать, к кому питаю особую симпатию?
– Скорее всего именно последнее… – улыбнулся Нельсон.
Теперь могу сказать об этом откровенно: я куда легче находила общий язык с мистером Нельсоном, чем с моей матерью.
Не возмущайтесь. Никто из нас ни в чём не виноват.
Я – отнюдь не послушная девочка.
А она – не моя мать.
Глава 2. Прекрасная новость
– Этот чай просто восхитительный! – прощебетала девочка в белом платье, изящно украшавшая небольшой диван в гостиной, словно кремовый завиток на пирожном.
Я проигнорировала её ради безопасности нас обеих и посмотрела в высокое окно. Сам воздух казался разряжённым. Огромные тучи неслись по небу с запада на восток. И я невольно подумала о скоротечности времени и о том, как сама теряю его, позволяя ему растворяться, подобно сахару в горячем чае.
Не прошло и четверти часа, а мне уже казалось, что я схожу с ума.
Я знала, что Нельсон стоит за одной из лакированных дверей гостиной, и завидовала ему. Он, по крайней мере, мог тайно смеяться над этим никчёмным жеманством, над пустыми разговорами и вымученными беседами, которые, похоже, так ценила моя мать, признавшаяся, что ей очень недоставало их во время отдыха в Сен-Мало.
Казалось, за время, проведённое у моря, солнце даже не коснулось её томного лица, а движения сделались ещё медленнее и ленивее. Рассказывая об отдыхе на берегу Нормандии, она говорила о непередаваемой скуке, от которой страдала там, и подчёркивала жизненные неудобства в этом месте, которое мне виделось таким прекрасным.
– Но это лучше, чем находиться в Седане, – хотелось мне возразить ей и напомнить, что в это самое время на другом конце Франции люди погибали на войне. Но это и в самом деле получилось бы грубо с моей стороны даже при том, что в тот день я исходила злобой. Я не стала доставлять матери неприятности. Мне просто захотелось поскорее избавиться от этого общества.
И тогда я решила пойти на своего рода компромисс: бросить камешек в стоячее болото этого разговора.
– Сегодня утром я слышала выстрелы на площади, а вы? – спросила я, надкусывая печенье. – Похоже, даже убили кого-то!
– Убили?
– А почему убили?
– А он был женат?
Всполошились, однако, маленькие гарпии.
И мне снова захотелось взглянуть на мистера