В этой связи приятно порадовало и удивило, что социальные, протестные нотки в данной книге если и не превалируют над любовной и пейзажной лирикой, то, во всяком случае, звучат отчётливо и надрывно, как набат, призывая нас задуматься над бренностью и скоротечностью жизни и одуматься, пока не поздно, пока не превратилась наша и без того неспокойная, агрессивная и, увы, нередко безалаберная жизнь в сплошной хаос и кричащий беспредел во всех отношениях и смыслах. Это ж до какой степени нужно довести деликатного, тонкого, интеллигентного человека-поэта с ранимой душой (каковым и является Любовь Фёдоровна Ларкина), освящающего в своём творчестве, в основном, глубинные философские, гуманитарные вопросы, тяготеющего к романтическим произведениям о красотах Природы, любовных чувствах, и вдруг «выдавшего на гора» такие вот гневные строки; что называется, врезав по первое число:
«Низвергнуты с высот кумиры!
Но рано смену восхвалять:
Всё та же свалка и сортиры,
Убийц и бизнесменов рать.
Друг друга душат и калечат –
Кто больше кровушки прольёт?..
А жизнь всему поставит свечи
И гвоздь вобьёт в дубовый гроб.»
____________
«Прошла зима, весна настала –
От новой власти я устала!
С высоких цен першит в груди:
В капитализм мы на пути.
За то, что счётчики в квартире,
Спасибо власти и банкирам,
Спасибо им за кислород,
Что счётчиком не стянут рот!»
____________
«Наши деды справились с фашизмом,
А сейчас везде ему открыта дверь
В города Европы всех концессий,
С ископаемым «Бандера» во главе
И продажной вознесённый прессой
Вновь раздоры сеют на земле.»
_____________
«… Но когда иначе было?
Чтобы Запад не мечтал
Одолеть мечом Россию,
Но ржавел в руках металл.
Но вы хитростью достали,
Оболгали всю родню,
Разлучили, разорвали
Нашу дружную семью.
Нашу «ридну» Украину
Превратили в поле боя…»
Для большего читательского понимания содержания книжки будет уместно привести вкратце некоторые биографические подробности автора. Родилась Люба в поезде по дороге в город Балта, который до 1940 года входил в состав Молдавской автономной советской социалистической республики, которая, в свою очередь, входила в состав Украинской ССР; а с августа 1940-го, после образования самостоятельной Молдавской ССР, городок Балта отошел к Одесской области Украины. Родители ехали в гости к родне отца. Возможно, роды были преждевременными: растрясло матушку в поезде. Так что, видно, уже самой судьбой было предопределено девочке – колесить по белу свету в поисках счастья и своего предназначения в обществе и в мире.
В 1939 году отец ушёл воевать с белофиннами, а Любаша с мамой перебрались в г. Запорожье к маминым сёстрам. Забегая вперёд, сообщим, что родной отец Любы Фёдор Алексеевич Ларкин (родом из Брянска, до войны работал сварщиком, строил мосты; у него было две сестры, проживающие в Тирасполе) пропал без вести (такова скупая официальная версия) в 1943 г. на Курской дуге – во время грандиозной битвы с фашистами не на жизнь, а на смерть, впечатляющего по своей масштабности танкового сражения, по итогам которого, как известно, произошёл коренной перелом в ходе войны, и фронт уверенно стал откатываться на Запад. Родня мамы, в девичестве Иванова Ирина Тихоновна, проживала в селе Красный Яр Кировоградской области. Дедушка с бабушкой умерли с голоду ещё до Любиного рождения –
в 1933 году. Из девяти детей в семье Ивановых в те довоенные годы остались в живых только четверо: Любина мама, две сестры и брат… Спустя несколько десятков лет, уже имея свою семью, Любовь Фёдоровна навестила это село, познакомив своих детей с малой родиной матушки…
Переехавшие Ирина Тихоновна с дочкой в Запорожье жили на квартире на правом берегу Днепра, а мама трудилась на левом берегу. С началом Великой Отечественной войны в скромной каптёрке подсобного хозяйства треста столовых и ресторанов они прожили почти весь период немецкой оккупации – двадцать три месяца. Потом перебрались в пустующую комнату в бараке 10-го посёлка. После освобождения Запорожья от фашистов мама пошла работать на восстановление Запорожского огнеупорного завода. При разборе завалов она, бедолага, надорвалась и пролежала в больнице и дома почти полгода. При этом только первых три месяца выдавали им продукты, а потом отказали: