Гости вошли в кабинет; панели розового дерева, низкая широкая оттоманка и фривольные полотна на стенах придавали ему вид игривый и легкомысленный. В торце, в глубокой нише, серебрились экраны трех огромных телевизоров, сблокированных с видеомагнитофонами и аудиосистемой, располагавшейся рядом. Фирменных обозначений на всей этой шикарной технике не было, и Кирилл решил, что делали ее на заказ. Еще тут стояли огромные кресла, обитые алым плюшем, фигурные канделябры с толстенными свечами и роскошный бар, к которому сразу и устремился хозяин. Три бокала были наполнены вином, четвертый, предназначенный для Доктора, – минеральной водой. Заметив это, Кирилл сообразил, что богатый клиент не первый раз пользуется услугами фирмы «Сэйф Сэйв» и знает вкусы ее руководства.
– Гость в дом, Бог в дом! – Черноволосый хозяин поднял бокал, и все выпили в торжественном молчании. Затем Сарагоса похлопал Кирилла по плечу.
– Скиф. Наш эксперт по вопросам выживаемости в особо опасных условиях. А это, – он кивнул на хозяина, – Джамаль Георгиевич Саакадзе, великий финансист и потомок грузинских князей… Правда, папа его родился в Петрограде, а дедушка – в Санкт-Петербурге, но…
Темноволосый экспансивно замахал руками, заставив Сарагосу смолкнуть.
– Просто Джамаль, без Георгиевичей, дорогой! Это у вас, у русских, принято отцовское имя калечить – Иваныч, Степаныч, Петрович… Нехорошо, вах! У нас говорят с уважением: Джамаль, сын Георгия! Понял, генацвале?
Он уставился на гостя блестящими антрацитовыми глазами, и Кирилл решил, что сей владелец пещер Али-Бабы ему, пожалуй, нравится. Забавный мужик! Видный и в самом соку – лет сорока пяти, не больше. Его живая выразительная физиономия резко контрастировала с хмурым лицом Сарагосы и застывшими в равнодушном спокойствии чертами Доктора.
Пал Нилыч устроился в глубоком кресле, сморщившись, помассировал плечо.
– Слушай, Джамаль, Георгиев сын, перейдем к делу, – буркнул он. – Я привел к тебе большого специалиста. Ты не гляди, дорогой, что парень молод. Он всю историю изучил, от самых древних греков до Карла Маркса и Уинстона Черчилля, если ты о таких слышал. Он тебе живо разобъяснит, на что ты нарываешься.
– Ты, Нилыч, все о делах да о делах… Голова болит от дел! Ты пришел? Пришел! Сел? Сел! Теперь кушать будем, пить будем, веселиться будем! Или я не грузин? Грузин! Или я не княз? Княз! И все у меня, как у княза! И питье, и еда! Хочешь, можем девок пощипать? Вах! – Он с озорством подмигнул Сарагосе и закатил антрацитовые глаза.
Заметив, как грозно сошлись брови шефа, Кирилл решился разрядить атмосферу. Он отставил бокал, придал лицу самое невинное выражение и поинтересовался:
– А девки-то где? – Тут он глянул на распахнутую дверь с таким видом,