У меня две давние, еще с юных лет, подруги. Когда мы на кухне, еще до знакомства с Вашими книгами, обсуждали идею строительства Храма Любви и Единения, обе приняли идею безоговорочно. Даже дошли мы все вместе своим умом до того, что физически воплотить идею в камне мы в ближайшее время не сможем, но каждый может это делать в душе своей и помогать это делать другим. Одна из них начала читать ваши книги, и ходит счастливая, и говорит, что чувствует Любовь Вселенной (на здоровье она и раньше не жаловалась), мир и покой в душе. Увы! Вторая подруга смотрит на нас недоверчиво и настороженно. Боюсь, что первая трещинка непонимания уже пролегла между нами.
На днях узнала из переписки с петербуржцем, Саввой, бывшим еще при советской власти бродячим проповедником, что что-то угрожает Вашим сеансам и, по слухам, они могут прекратиться. Я верю, что Господь этого не допустит. Не забывайте о том, чему учите нас: любите себя, заботьтесь о своем здоровье, берегите себя. Счастья Вам и всем вашим пациентам. Спасибо за Вашу Любовь и преданность больным.
Низкий Вам поклон, Доктор за роялем! Когда-нибудь я непременно побываю в Петербурге и услышу, как Вы играете!
Глава 3
Две недели счастья
Июль 1972
Последний отпуск с семьей, а точнее, с матерью и маленькой сестренкой. Почти игрушечные домики на песчаной косе, теплое море, расслабляющий горячий песок, синее небо, непроглядная темень ночей.
Крошечная танцплощадка, гремящая каждый вечер ужасающей какофонией звуков, издаваемых расстроенными инструментами местных «лабухов». Не выдерживаю материных упреков и делаю ей одолжение – иду на танцы. К счастью, нахожу укромный уголок и усаживаюсь на свободный стул. Рядом плюхается мужчина лет тридцати. Я его не разглядела, заметила только, что он очень высок. Я отвлекаюсь, рассматривая интересную пару. Они танцуют так, будто получают удовольствие от этой отвратительной музыки. Их танец полон страсти и томления, и мне на ум приходит формулировка «курортный роман». Я цинично улыбаюсь, хотя толком не знаю, что это словосочетание означает. Музыка смолкает, и, оставив свою партнершу, мужчина подходит к моему соседу и шепчется с ним по-английски. Мне все понятно, но английский оставляет желать лучшего. Краем глаза я замечаю, как сидящий рядом со мной передает танцору ключ. Он тяжело вздыхает и машет ему в след – иди уже, что поделаешь.
Я улыбаюсь, а мой сосед приглашает меня на танец. Я отказываюсь, решая про себя, что он такой же, как и его дружок. Он немного растерян, и, пока он формулирует следующую фразу, я успеваю его рассмотреть: высокий, какой-то бесцветный, выгоревшие светлые волосы, голубые, но какие-то слишком светлые глаза. Бронзовый загар. Вот почему мужчина выглядит таким бесцветным.